Внезапно она услышала голос мистера Ларсена, из очередной субботы месячной давности: он рассказывал о том, как Колин убил змееныша возле дома. Колин молодец, вспомнил, что детеныши опаснее взрослых змей. В ответ на ее удивление мистер Ларсен пояснил: «Видишь ли, деточка, детеныш при укусе впрыскивает весь свой яд без остатка. Взрослая же змея, та бережет яд для следующего укуса. Иначе у нее ничего не останется, как у коровы после дойки. А вот змеенышу, деточка, осторожность не свойственна, он еще не усвоил, что запас яда не пограничный». По маминому лицу промелькнула улыбка, когда мистер Ларсен сказал «пограничный» вместо «безграничный».

Джой должна предупредить Венди, пора! «Венди, берегись, к тебе ползет змееныш!» Надо произнести это немедленно. Сейчас же. Пока не поздно.

Как говорит отец? «Змеи любят воду. И детей».

Джой наблюдала за тем, как змея приближается к открытой бочке. И тут пульсирующая зависть испарилась, а на смену ей пришел густой желтый страх.

Джой наконец открыла рот – ровно в тот миг, когда улыбающееся лицо и рука Венди показались из бочки.

– Джой! А вот и…

Одновременно с воплем «Змея!», вырвавшимся у Джой, ладонь Венди опустилась посредине змеиной спины.

Джой окаменела. Голова змеи повернулась назад, Венди удивленно посмотрела вниз. Вскрикнула, отдернула руку, а змея метнулась вперед и вонзила зубы в обнаженную кожу над вырезом платья, слева.

Венди опять вскрикнула, отпрянула назад и с тяжелым красным стуком ударилась головой о край бочки.

Джой вдруг поняла, что делать с мотыгой. Она побежала к месту, где оставила кувшинки. Каждый шаг отзывался болью в избитом теле. Схватила мотыгу, вскрикнув от жжения в ногах и ягодицах, высоко ее подняла, глубоко вдохнула и быстро, но тихо двинулась назад, чтобы застать змею врасплох. Та лежала футах в пяти от бочки, греясь на солнце. Джой замедлила шаг, бесшумно приблизилась и резко, изо всех сил опустила мотыгу на голову змеи. Подняла инструмент – змея оказалась ранена, но не убита. Джой ударила еще сильнее, не сдержав громкий стон от боли в спине. Перехватила мотыгу лезвием вниз и вонзила ее в тело змееныша чуть ниже головы. Когда лезвие стукнуло о землю, Джой вскрикнула от облегчения, но занесла мотыгу вновь – ведь обезглавленная змея все равно способна укусить. Джой опускала лезвие еще и еще, пока голова не превратилась в коричнево-белое месиво из кожи, мяса и клыков. Тогда она накинулась с мотыгой на по-прежнему извивающееся тело, разрубила его на десять, двадцать, тридцать, миллион кусков – а потом ее вырвало, из глаз брызнули слезы.

Убедившись, что змееныш больше ничего не сможет сделать, девочка отшвырнула мотыгу, села на землю и зарыдала в голос от гадливости и облегчения. Проплакала долго – и вдруг вспомнила про Венди.

– Венди!

Та лежала на мелководье лицом вниз.

– Венди-и-и!

Джой кинулась к ней, зашла в воду и, опустившись на колени, потрясла за плечо. Подняла голову в жаркое небо.

– Помогите! На помощь!

Никто их не слышал и не видел.

– Помогите!!! – вновь закричала Джой.

Закричала даже громче, чем вчера, когда отец стегал ее ремнем.

Еще раз потрясла Венди, но ее голова лежала в воде, тяжелая, неподвижная. Джой попятилась.