Только прилягу ненадолго. На пару минут…

Едва стоило лечь на кровать, как я сразу отключилась, провалилась в муторный сон, в котором раз за разом случалось что-то плохое: Мирон снова заставал нас с Русланом, и бросался на него с ножом; Марина убивала Мирона…

… Руслана убивала я.

Застукав их с Мариной.

Я просыпалась в ужасе, и снова отключалась, и руки мои были в крови.

А затем исчезли все, и пришла Алла. В своем развратном платье она больше не смотрелась вульгарной любительницей пластики, я видела ту одноклассницу, которую помнила — веселую, ищущую любви и внимания, и находящую их в объятиях случайных любовников.

Я видела Аллу, стоящую в школьном дворе, и смотрящую на меня с укоризной.

— Ты же знаешь, кто это сделал со мной… ты знаешь…

— Я знаю, — проснулась я с криком.

Утерла лоб от пота. На улице еще светло, но чувствуется приближение сумерек.

— Я знаю, кто это сделал. Знаю, кто виноват, — прохрипела я, и потянулась к телефону.

Руки дрожат. Не знаю, простыла я, умираю от болезни, или же это что-то психическое. Знаю лишь то, что мне невероятно плохо.

И что я не могу допустить, чтобы Марина ходила, и лгала всем, что любила Аллу. Что не она в школе распускала про нее гадкие слухи. Что она страдает по брату. Возможно, Мирон меня осудит за это, за то, что я делаю, но я не могу по-другому.

— Карим, это Яна. Это срочно, прости, времени болтать нет. У тебя есть номер следователя?

— Есть, конечно. Обижаешь!

— Можешь скинуть мне его?

— Могу. А зачем? Понравился? — хохотнул парень. — Так он женат, не самый перспективный вариант, но…

— Карим! — оборвала я, и смягчилась: — Мне, правда, сейчас не до того. Отправь мне его контакт.

— Ладно. Жди, — пробурчал он.

Я отключилась, взглянула на пропущенные от Руслана. Перезванивать не стала. Не хочу сейчас его слышать — в том, что случилось с Мироном виновата не только Марина, но и мы с Русом. И если бы Мирону стало хуже, мне бы нашли способ сообщить.