— Заткнись.
Его команда краткая и раздражительная, будто я вывела его из себя.
Я хватаю ртом воздух и пялюсь в ковер на полу, чувствуя, что теряю контроль над ситуацией. Мой пистолет прямо возле его ноги. Если бы я смогла схватить его, я бы выбралась отсюда. Я бы могла выстрелить в него. Все равно куда — в лодыжку, в бедро, в яйца, в конце концов. Плевать, лишь бы отвлечь его, пока я уберусь отсюда.
Если бы только дотянуться до пистолета раньше, чем он вышибет мне мозги.
Я сижу на кровати в полной тишине, ожидая следующего шага от моего противника. Я не понимаю, почему он здесь? Он убил Билли и потом пришел за мной. Но почему? Почему он убил его, а не меня? Какое ему до меня дело? Чего он хочет? Он здесь из-за меня?
Чем больше я думаю об этом, тем больше ощущаю себя слабой. Я привыкла верить в жизнь до тех пор, пока она тебе не надоест. Я танцевала ночь напролет, пила любой алкоголь, какой только попадался, я принимала наркотик и курила столько, сколько могла, использовала себя и позволяла мужчинам использовать меня. Черт, да я делала все, что запрещено моралью. Я думала, нет никакой разницы, потому что моя жизнь — моя, и я проживаю ее, как я хочу.
Больше я в этом не уверена. Моя жизнь оказалась на кону. Мне вдруг стало ясно, что то, что я делала, стало явной причиной того, почему я здесь. Мой выбор, хоть и неправильный, привел меня к этому моменту, в котором изувеченный незнакомец хочет меня убить.
Я, наверное, это заслужила.
Я вздыхаю и смаргиваю слезы, которые противными каплями собираются в глазах. Я жалкая. Скулящий мешок с дерьмом. Я не должна ныть. Я пытаюсь сдержать слезы, но это становится сложно. Так же сложно, как признать то, что это делает меня слабой, а я ненавижу слабость. Я не хочу умирать.
Я хочу жить.
Все, что я когда-либо хотела, это жить и чувствовать себя живой.
Сейчас, больше чем когда-либо, я понимаю, что не готова сдаться. Я не готова позволить кому-то решать распоряжаться моей жизнью. Я сделаю все, чтоб она по-прежнему принадлежала мне. Я ее начала. Я ею живу. И я же закончу ее так, как я захочу. Я буду бороться за нее всем, что у меня осталось.
Незнакомец снова вздыхает. Его руки поднимаются, и я только сейчас замечаю его движение. Он трет свою лысую голову, полностью избегая мест со шрамами, что очень меня удивляет, потому шрамов на его голове немыслимо много. Я заставляю себя запомнить это. Это может показаться неважным, или ненужным, но это не так. Каждая малейшая деталь — частица большого пазла, и когда я сложу его воедино, это поможет мне понять все его безрассудство. Мое спасение кроется в его секретах. Чтоб выбраться отсюда, я должна использовать все его слабости против него самого. Он не их тех, кто, поймав жертву, даст ей уйти. Это можно понять по тому, как он убил Билли. Три чистых выстрела. Хладнокровно, четко, точно как он и планировал. У него своя методика. Он тот, кто знает, что делает, и постоянно держит все под контролем. Он тот, кто хочет, чтоб вокруг понимали, что здесь главный — он. Он тот, кому нужно держать все под контролем, пока это его удовлетворяет.
Вот почему я так удивилась, что он отошел от своего плана. А план заключался в моем убийстве. Он не сделал этого. И до сих пор тянет. И это мой выход.
Он не позволит мне уйти по своей воле. Сначала я должна заставить его поверить, что я для него не опасна.
Я все еще пялюсь на свой пистолет на полу. Кусок металла, который может стать моей соломинкой к спасению. Или утопить окончательно. Тиканье часов выводит меня из себя. Я просто знаю, что с каждой секундой, пока бездействую, я теряю шанс спастись. Прошло только пару минут, а кажется, что вечность.
— Прекрати. Я знаю, что ты делаешь. Не прокатит, — говорит он, потом наклоняется, все еще тыча пистолетом мне в лицо. Он поднимает мое оружие, подносит ко рту и ловко опустошает обойму зубами. Потом отбрасывает на пару футов.
Внезапно его пистолет на мгновенье исчезает от моей головы. Раздается меткий выстрел, от чего мой пистолет разлетается на кусочки по комнате, будто от взрыва. Пользуясь его отвлечением, я пытаюсь выбить его пистолет, но одним резким и грубым движением локтя он возвращает меня на место.
— Я приказал сидеть! — его голос срывается в рык. — Или следующая пуля твоя!
Пистолет снова у моей головы, что заставляет меня вскрикнуть. Защищаясь, я инстинктивно прикрываю лицо руками, и понимаю, что он все еще здесь только через несколько секунд. Я закрыла глаза потому, что не хочу смотреть на своего убийцу.