— Решит, когда я их убью.
— И что потом? — он хмурится. — Ты собираешься убивать всех, кто стоит на твоем пути?
— Если придется, — отвечаю я, пряча ствол назад в кобуру. Антонио сжимает руку, пытаясь остановить меня.
— Ты уверен в этом? Если ты решишься на это… это может означать конец. Для всех нас. Даже для тебя.
Я оборачиваюсь.
— Они пришли за ней. Это стало их первой ошибкой. Завлечь в это меня стало второй. Я просто так этого не оставлю.
Я стряхиваю с себя его руку.
— Я надеюсь, ты понимаешь, что мы не можем позволить тебе этого, — произносит Антонио.
— О, я как раз знаю, — обдумываю я на ходу.
— Я — твой друг… Я не хочу убивать тебя.
— Что сделано, то сделано, Антонио. Теперь я сам по себе.
Тишина. Я собираюсь уходить, когда слышу за спиной:
— Тогда это будет стоить тебе жизни.
— Значит, так тому и быть.
***
В моих мыслях только убийство людей. Хладнокровное изощренное убийство. Я думаю о том, как по стенам стекает их кровь, снова и снова. Я хочу, чтобы люди знали, что я делаю, и зачем я это делаю. Я на двести процентов знаю, чья голова мне нужна, и в данный момент, мои мысли заняты этим. Я уже знаю, что я сделаю, и какие игрушки для этого использую.
Но. Когда я захожу в комнату, и вижу в ее руке телефон, все эти мысли испаряются, как облако гребаного пара. Я замираю на месте.
Телефон падает на пол, и она оборачивается на меня с выражением шока на лице. Не проходит и секунды, как я хватаю из кобуры пистолет и стреляю по железной хреновине, только что упавшей на ковер.
Она визжит, когда металл разлетается по комнате, отскакивая от мебели.