Естественно, после того, что Мао мне пообещал, я училась так, что мой мозг буквально кипел от информации, книги с красивыми обложками и про любовь были забыты напрочь. Зачем мне читать о любви, когда я скоро выйду замуж за самого удивительного мужчину, который будет, я уверена, любить меня. Пусть сейчас ему его чувства чужды, ему сложно их осознать, выразить, но где наша не пропадала!

И, видимо, Маору периодически за мной посматривал, не показываясь на глаза, в эти дни, потому что, когда он приходил уже под вечер, то всегда обнимал меня. И, вероятно, он тоже очень хорошо старался, ибо мы целовались много, очень много. Те поцелуи дарили мне то нежность, окутывая с ног до головы чем-то теплым, то были невероятно страстными и ошеломляюще обжигающими.

Это сводило меня с ума, я сгорала в его объятиях, доходя до грани, но дальше объятий и поцелуев никогда не заходило. Хоть нам обоим и было тяжело. Мао едва не рычал, но не позволял себе большего.

Вот так мы и «занимались». Хотя, нет, будет неправдой сказать, что мы совсем уж не постигали науку о Тьме. Я даже выучила ещё пару заклинаний. Одно - малого исцеления. Второе - защитное, по типу простейшего щита. Первое позволяло избавиться разве что от царапин, ну, может, неглубоких ран. Друое - могло бы спасти от косого попадания мечом или выпущенной с дальнего расстояния стрелы, не более. Получается, с моим амулетом, который делал мне Маору, они были бесполезны и не должны были никогда мне пригодиться. Но ведь нужно же было постигать и практику, учиться на чем-то. Поэтому мужчина выбрал наиболее полезные и в то же время для меня менее травмоопасные.

Так что я крайне продуктивно провела эти три дня, сидя пусть уже и не в клетке, но всё ещё в своей комнате.

Утром ко мне приходила мама, приносила завтрак, мы с ней долго разговаривали за трапезой, потом меня навещали дети и Шантаэр, затем я занималась. Обед мне доставлял Таэр, он рассказывал, как у них дела, и ждал моего возвращения. Говорил, что без меня ему «скучно»! Вот дела! Потом я снова занималась, а ужин я уже проводила с Маору. Сначала мы с ним спокойно ели, потом начинали заниматься, а затем уже занятия плавно перетекали в минуты блаженства... И он, доводя нас обоих до исступления, сверкая глазами, желал мне «спокойной ночи» и исчезал: отправлялся доделывать артефакт.