Питер вскочил, словно подброшенный пружиной, и снова побрел к кофемашине.
Маргарет потянулась, отчего спинка кресла жалобно застонала, и обвела помещение взглядом:
— Господи, Агата! Она умерла!
Саманта бросилась ее успокаивать, объясняя, что все пока совсем не так плохо.
— Мне кажется, у меня тахикардия. — И она поднесла руку к своей могучей груди. — Сердечные заболевания заразны?
Саманта повернулась к Питеру, который уже распахнул дверь, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, и едва не столкнулся с седовласой медсестрой, направлявшейся в приемную.
— Мисс Фоллоу? Ваша бабушка вас ждет. Ей разрешено принимать посетителей.
Вдруг вскочила Маргарет.
— Я первая! — завопила она и бросилась вперед, едва не сбив с ног Саманту.
Единственное окно в палате Агаты выходило в унылый двор. Тесная комната со светло-зелеными крашеными стенами наводила тоску. Агата лежала в постели, словно прикованная пленница, только вместо цепей от рук тянулись трубки капельниц. Вся грудь ее была опутана проводками, соединенными с монитором прибора, следившего за работой сердца. Больничная койка была узкой, но даже в ней Агата занимала совсем мало места, едва заметная под белой простыней. Завидев в дверях Маргарет, она быстро натянула простыню до самого подбородка, прикрывая линялую рубаху когда-то голубого цвета, в которую ее нарядили.
Маргарет, настроившаяся на достойную киношной мелодрамы встречу, сопровождаемую сочными поцелуями, растерялась — она не ожидала, что найдет старшую сестру такой бледной. Последние пятьдесят лет Агата служила ей верной защитой против превратностей судьбы. Вряд ли утыканная трубками старушка и дальше сможет справляться с этой ролью, поняла она и окончательно растерялась. Если честно, Агата проверяла все ее счета, а сама Маргарет даже номера садовника не знала.
Она так и стояла столбом, неловко переминаясь с ноги на ногу, и по щекам ее потоком струились слезы.
— Подойди ко мне, Маргарет, — неожиданно звучным голосом приказала Агата.
И похлопала по матрасу, приглашая сестру присесть.
Маргарет несмело приблизилась и опустилась на краешек кровати. Ей захотелось взять Агату за руку, но она побоялась — ей казалось, что хрупкие, цвета простыни пальцы больной хрустнут от самого осторожного прикосновения.
Агата сама с силой сжала ее ладонь. Слезы у Маргарет вмиг высохли. Внешность обманчива, еще слегка похлюпывая носом, подумала она: сестра прекрасно себя чувствует. Через пару-тройку часов они вернутся домой, и Агата снова возьмет бразды правления в свои руки.
— Нам надо поговорить, Маргарет, — строгим голосом произнесла Агата. — Я должна сказать тебе что-то важное.
Выразительно посмотрев на медсестру, хлопотавшую возле капельниц, она взглядом попросила ее удалиться.
Глаза у Маргарет снова увлажнились. Властный голос, крепкое пожатие руки… В этом была вся Агата. Она собрала остаток тающих сил, чтобы продиктовать ей свою последнюю волю.
При этой мысли Маргарет снова заревела.