В комплект радиообеспечения входили радиоприемник, передатчик с микрофонной и телеграфной связью, радиокомпас. Мы должны были настраиваться на сигналы радиомаяков, запрашивать пеленги, получать от метеостанций сведения о погоде по маршруту, о направлении и скорости ветра на высотах, вести двусторонние переговоры с главной станцией слежения.

Не замедлили сказаться результаты нашей жарко вспыхнувшей дружбы со Стрекалисом. Марк Исаевич не только раздобыл для нас новейшую радиостанцию-портативку, но и добился ставки специального радиста, который должен был держать связь только с нами, не отвлекаясь на другую работу. Станция слежения находилась в радиобюро Обсерватории, свою рацию мы пока установили в эллинге.

Получив свои частоты и позывные, я занялся практикой передач. Помня о том, что хороший, но неправильно установленный передатчик подобен отличной, но плохо настроенной скрипке, я постарался точно по инструкции нацелить антенну, отрегулировать настройку, когда настало время сеанса, включил микрофон:

— Алло! “Уран”, “Уран” — я “Шарик”. Из динамика раздался голос девушки:

— “Уран” слушает. Прием!

— Прошу дать настройку.

— Раз, два, три, четыре…

Я крутил регулятор, щелкал выключателем кварцевой стабилизации. Радиоволны неслись в заоблачные края к ионосфере[29] и, отразившись, звучали в динамике молодо и бодро.

— Перехожу на телеграф… — неуверенно я отстучал свои позывные, убедился, что разучился работать на ключе, что надо тренироваться, затем повернул ручку переключателя на микрофонную связь: — Проверку закончил.

События ускорялись. Морозейкин стал действовать. Мы с Сенечкой откомандировывались в научно-исследовательский институт гражданской авиации, чтобы прослушать курс лекций по правилам полета, штурманскому делу и радиосвязи. После этого мы должны были сдать зачет квалификационной комиссии.

Когда мы вернулись, Арик обрадовал новостью:

— Так вот, академики, вылет разрешен. Теперь будем ждать устойчивого фронта и оптимального ветра. Всем приказано перейти на казарменное положение.

В наше отсутствие бурную деятельность развил Стрекалис. По составленному Артуром списку он достал почти все — сублимированные продукты, маски, комбинезоны и куртки на гагачьем пуху, спальные мешки, батареи для питания бортовых ламп, рации и освещения кабины, баллоны с кислородом для дыхания, ружья “Барс” и пистолеты, парашюты, унты, аптечку. Более того, он раздобыл канистру превосходного кагора. Это вино, смешанное с горячим чаем, прибавляло бодрость, снимало сонливость и усталость. Он же договорился с соседней воинской частью о поддержке на старте. Когда будет получено разрешение на полет, взвод солдат поднимется по тревоге и поможет в подготовке аэростата к работе.

Теперь можно было приступать к расчету зоны равновесия. Чтобы это понять, давайте опять вспомним закон Архимеда и при его помощи рассчитаем подъемную силу свободного аэростата. В оболочке — наилегчайший газ водород. Один кубометр этого газа поднимет примерно килограмм груза. К оболочке мы подвесим гондолу Аэростат полетит вверх лишь в том случае, когда вес всего материала — строп, гондолы, ее содержимого, оболочки, газа — будет меньше веса вытесненного им воздуха.

Поднимаясь, аэростат попадет в слои воздуха с постоянно уменьшающимся давлением. Газ в оболочке начнет расширяться. На определенной высоте газ раздует всю оболочку Излишек давления его изнутри разорвет оболочку. Поэтому в ее нижней части делается отверстие, переходящее в удлиненный рукав в форме аппендикса. Через него улетучивается излишний газ, но и подъемная сила уменьшается. И вот наступает момент, когда она становится равной нулю. Аэростат зависает. Такое положение и называется зоной равновесия.

Пользуясь клапаном вверху, тем, что делал Сеня, можно выпустить немного газа. Аэростат станет более тяжелым, чем окружающий воздух, и начнет спускаться. Если же нам захочется подняться выше, то следует сбросить немного балласта. Большие мешки с мелким песком стояли в одном углу, мешочки поменьше висели по бортам корзины.

Гондолу мы поставили на тележку и загрузили ее всем, что могло понадобиться в полете. Перед этим каждую вещь взвесили, рассчитали необходимое количество газа. Много места заняли баллоны, батареи и рация, доска, куда были вмонтированы нужные для полета приборы.

Метеорологическое имущество Артур намеревался расположить позднее, большую часть датчиков вынести вообще из гондолы, укрепив их на сетке оболочки, штангах и просто подвесив рядом с балластными мешочками. Их вес был нам известен.

Еще надо было прибавить живой вес экипажа в теплом одеянии, а также Митьки… Мы решили испытать, как поведет себя собака в разреженной атмосфере. Возможно, это тоже пригодится науке, хотя пес грозил доставить немало хлопот. Ну, как, к примеру, он будет дышать на большой высоте?

— Возьму намордник и сделаю ему маску, — пообещал Сеня.