Собеседник был собран. Сосредоточен. Лицо суровое. Он меня ни капельки не боялся как… Меня. Но как молодого вспыльчивого сукиного сына опасался. От таких всегда жди проблем. Скажем так, он боялся процесса разгребания проблем, меня же в целом мало во что ставил. Это озадачило и немного обрадовало — приятно ощущать себя пацаном, которого все недооценивают. Но мужик собрался драться, серьёзно драться — это не радовало. Я его считал эдаким тюфяком, и, кажется, моя оценка была неверной, основанной на опыте носителя тела, а он был слабым психологом.

— Рикардо! — зятёк прокашлялся. — Я понимаю, что в вашей семье существуют некие… Собственные заморочки. — Слово «заморочки», естественно, мне перевело подсознание согласно контексту. Вот прям точно такого слово тут нет. Но есть похожие по смыслу разговорные аналоги. — Собственные традиции. И готов с пониманием отнестись к тому, что ты спишь со своей сестрой.

— Почему? — перебил я. И не зря, чел речь заготовил, а я его с панталыку сбиваю. Что есть пятьдесят процентов победы. — Почему ты готов понять и простить?

— Да потому, что я всё равно ничего не могу сделать! — зло выкрикнул он. — Зачем ссориться и с тобой, и с женой, если повод — ваш юношеский бзик?

О как, сеньор аж покраснел. Но меня не проняло.

— Это нехорошо, неправильно, но я готов смириться с тем, что вам двоим это надо, — собравшись, продолжил он. — Периодически. Для поддержания какого-то внутреннего равновесия. Во всяком случае пока, ближайшее время, пока не перерастёте. Но мне совершенно не нравится, что эта связь превращается в нечто большее. Она тебе не жена, Ричи! И даже любовницей быть не может. Вы падаете в глазах всего общества! Ты — хозяин своей судьбы, тебя есть кому учить без меня, но она — моя супруга! И не хочу, чтобы ты… И её. На дно.

— Это не всё, так? — издевательски оскалился я.

— Не всё, — согласно кивнул он. Глаза его пылали, из этого я и сделал такой вывод. — Ещё мне не нравится, что меня не выпускает из замка твоя стража.

— Не выпускает? — Он меня удивил.

— Не совсем. Но когда я заставил Астрид начать сборы, что мы уезжаем, твои гвардейцы нагло ввалились ко мне и заявили, что баронесса Кастильяна до возвращения сеньора графа замок Пуэбло не покинет. Я волен делать что угодно, но не она. И мне это ОЧЕНЬ не нравится! — выкатил он глаза и запыхтел так, что думал, прямо сейчас набросится. А зятёк-то у меня не робкого десятка. Всё-таки пидоры тоже бывают разные.

— Давай по порядку, зятёк, — усмехнулся я. — Для начала о нашей связи. Астрид для меня… Как сказать… Она моя психологическая деформация.

— ???

Чего это я? Тут таких словей отродясь не знавали.

— Наши родители умерли. А потом меня убила одна интересная сеньорита. На самом деле убила, я две минуты был мёртв. Но потом вернулся. И у меня открылся дар. Дар был, но он развился так, что мама не горюй! — Я в качестве демонстрации пустил вверх пламя словно от заводского промышленного факела. Зятёк сидел не рядом, но и со своего места отшатнулся. — А главным спутником нашего дара всегда является безумие, — продолжил я, чувствуя, как непроизвольно подрагивают мои руки. Я был зол. Очень зол! Какой-то тридварас тут раскомандовался, понимаешь! Я был готов испепелить его, но пока ещё понимал, что это и есть приступ того самого безумия, и потом буду раскаиваться.

— Она снимает моё безумие, — как есть выложил я. — После неё мне легче. Я… Успокаиваюсь. Вот ты сейчас злишь меня, я на грани, а после неё наоборот.

— Но это не… — попытался он вставить слово, но я не дал.

— Я знаю, что это неправильно. И более того, я буду рад, если у неё будет всё в порядке с другими мужчинами. И даю слово, что сделаю всё возможное, чтобы она не понесла от меня. Но без неё я не могу.

Дрожь рук превратилась в трясун, пришлось снова снимать напряжение факелом. Не полегчало, нет, но самоконтроль повысился, а сейчас мне была нужна каждая его капля. Вот не нравился мне родственничек и всё тут. Не толерантен я, и в прошлой жизни не был.

— Так что спасибо за понимание, дорогой барон, — ядовито продолжил я нашу милую беседу. — Оно мне на самом деле важно. И я учту твоё мнение и твои пожелания. — «Мы вам перезвоним». «Я вас услышал». Какие там есть ещё вежливые замены посылания на хуй? — Но делать я буду всё равно то, что буду делать. Хотя повторюсь, Астрид я не неволю.

— А-а-а…