— Она была с тобой на свиноферме? — спросил я.

— Нет. Они ушли от меня. В город уехали. У Машки теперь мужик городской. С бабками, — замотал он головой.

— Машка это жена? — уточнил я.

— Бывшая, — поправил он.

— Нет тут их. Сюда перенесся только твой свинарник да ты, — успокоил его, как мог, хотя полной уверенности в собственных словах не было.

— Ну, слава Богу, — он перекрестился и потянулся к бутылке. — Можно?

— Только не наклюкайся, — разрешил я.

— Бутылки маловато, — Василий приложился и выпил еще треть. Скривился, занюхал и заговорил. — Так вот моя дочка Сашка сказала, что хочет проституткой стать. Зачем, говорит, работать и ничего не получать. Проституткам–то платят. А пацаны в бандиты все мечтают податься. У них бабки водятся и у них жизнь красивая, — Вася смолк, прикрыл глаза, — Что–то мысли путаются. Плохо мне.

— Вот этого хлебни, — протянул ему флягу с живцом.

Сторож отпил из фляжки. Скривил лицо. Поднес горлышко фляжки к носу и принюхался. Скривился еще сильнее. Даже зажмурился. Правда, по поводу вкусовых качеств нашего лекарства ничего не сказал.

— Спасибо, — сторож вернул мне фляжку. — Вы про год спрашивали. А у вас тут, какой сейчас?

Мы, не ожидавшие такого вопроса, замерли.

— Мы не знаем, какой тут сейчас год, месяц или день. Мы даже не знаем, как их тут считают, — признался я.

— Но в нашем мире был 2018 год, — поспешила добавить Катерина.

— И что? коммунизм не построили? — с сарказмом спросил косеющий от выпитого мужик.

— Не построили, но и социализм не прозвездили, — довольно зло ответила Блонда.

— А ты не злись, девонька. Я не со зла, — его рука потянулась к бутылке.

— Может, хватит? — спросил впрочем, не спеша останавливать.

— Это моя норма. Я после бутылки только соображать начинаю, — Вася хлебнул водки в третий раз и тут же уснул. Его рука повисла плетью, а пустая бутылка выпала и покатилась по полу. Я подобрал пустую тару с пола и поставил к стене, а потом перетащил его на кресло и уложил поудобнее. Пусть пока спит. Может, повезет ему. Хотя если повезет, то, что нам делать с этим алкашом? Может для него и для нас все же лучше, если он обратиться?

— Может не превратиться, — вздохнула Блонда, словно прочитавшая мои мысли и видимо сомнений по этому поводу не имевшая.