Вскоре эту ношу немного разделил Атти. У водоёмов друид научился околдовывать подводную живность, хотя до конца даже не мог объяснить, как именно делает это. Он привлекал рыбу к берегу, почти лишая её пугливости, так что оставалось только собрать всё съедобное с мелководья. В разделке птиц или рыбы Уна разбиралась намного лучше, чем в свежевании крупной дичи. Видно, в прошлом призраку приходилось заниматься этим собственноручно.

Между взломщиками всё чаще возникали ссоры из-за всяких мелочей или отличий во взглядах на мир.

— Прекрати! — Атти схватил речного рака за хвост, и вытащил его прямо из костра, рискуя сильно обжечься. — Как можешь творить такое?!

— Да ты что, совсем озверел? — Сотэр вскочил.

Озлобленный и голодный после долгой изнуряющей дороги, паладин прыгнул к Атти, и схватил его за плечо.

— Положи рака на место!

Атти дёрнулся, пытаясь вырваться, но паладин был сильнее и держал крепко. Уны и госпожи рядом не было.

— Чего тебе не нравится? — негодовал Сотэр. — Ты же сам привлёк эту жратву!

— Зря мучаешь его, дурень! — взорвался Атти. — Заживо жаришь! Живодёр!

— Ах ты, остроухий! — Сотэр встряхнул друида. — Я все дни мясо режу, чтоб ты нажраться смог, но смеешь ещё тут безумные проделки устраивать. Давай сюда!

Эльф вытянул руку назад, чтобы Сотэр не дотянулся до еды, и вскрикнул — рак цапнул клешнями за пальцы.

— Прекратите вы, оба! — вмешалась Вистра. — Сотэр, отпусти Атти, и хотя бы выслушай его.

— Так нам что, теперь без еды оставаться из-за его нежных хотелок? — буркнул Сотэр, но всё же отпустил эльфа.

— Я не говорил, что хочу оставить нас без еды, — возмутился Атти. — Я только не хочу, чтобы животные страдали. Не надо мучительно убивать их. Сделайте это быстро и безболезненно.

— Слышал, Сотэр? — сказала Вистра поучительным тоном. — Он не требует чего-то сложного.

— Ладно-ладно, — проворчал паладин. — Будь по-вашему. Давай уже рака, добью его. А то сил нет голод терпеть…

Взломщики привыкли к ночёвкам на земле и крепко спали, хотя перед сном кто-нибудь с мечтательной тоской вспоминал вслух о тёплых кроватях.

— Хватит, не береди душу! — отвечали друзья по несчастью.

Уже не пугали мрак и отдалённые звуки: вой, рык и лай, вырывавшиеся из глоток трупоедов; или стоны, плачь, вопли и даже песни, которыми оглашали ночь призраки, упыри или зомби. Изредка перед сном живые представляли, каково это — оказаться в тёмном бесплодном мире в одиночестве, когда уповать надо только на себя. Как тяжко далось бы выживание, как непросто было бы нести ночной дозор! В такие моменты ученики с благодарностью и облегчением поглядывали на блестящие глаза рядом с местом ночёвки. Уна и Киния внушат ужас любым демонам ночи, которые по незнанию или глупости забредут сюда.

Но однажды взломщики пробудились от стенания, издаваемого вовсе не Бесхозной нежитью. Стонала Киния, иногда произнося обрывки странных фраз.