Ган вырубил Элизара заклинанием, и Тоя развеяла некро-путы. Ребята подхватили бессознательное тело под руки и потащили прочь из кабинета.

Цитадель спала. Несколько раз, заслышав в отдалении шаги таких же полуночников, лазутчикам приходилось прятаться в ближайших помещениях, благо, дверей в крепости Скелетов практически не было.

Однако перед ведущей в подвал аркой все так же дежурили двое часовых. К счастью друзья услышали их тихий разговор прежде, чем попались им на глаза. Планы пришлось изменить.

Развернувшись, Тоя и Ган потопали назад. Они пару раз свернули, и вскоре им на глаза попался заваленный сломанной мебелью чулан. Во времена расцвета клана в Цитадели проживало куда больше народа, а сейчас многие комнаты стояли или пустыми, или превратились в заброшенные, забитые мусором хламовники.

Соорудив в глубине какое-то подобие укрытия из нескольких столов и стульев, юные некроманты сунули туда «Элизара». Обычно жертву держали в магическом оцепенении сутки, после чего ее кормили, позволить погадить, и процедура по необходимости повторялась. Судя по покрывавшему пол и разбитую мебель слою пыли вероятность того, что на «Элизара» кто-то наткнется, была ничтожной.

Покончив с этим, друзья вернулись в спальню. Приближался рассвет. Ученики по-прежнему мирно спали в кроватях. Замерев на пороге и бдительно оглядевшись по сторонам, Тоя подкралась к посапывающему на боку Товиру. Выполнив серию магических знаков, юная некромантесса плотно стиснула выпрямленные пальцы и прижала ловец к ладони большим пальцем, превращая руку в копье из плоти.

Размахнувшись, Тоя резко вонзила ладонь в спину Товира в районе крестца. Рука некромантессы прошла сквозь ткань и плоть, как нож сквозь горячее масло, и так же стремительно выскользнула наружу, но уже без ловца.

Игорь провалился во тьму.

Очнувшись, он вначале решил, что по-прежнему находится в ловце, но быстро понял, что это не так. Во-первых, исчез раздражающий зеленый «фильтр», во вторых, он смотрел на мир с высоты человеческого роста, а в третьих, к нему вернулся слух. Вот только тело жило своей жизнью и не спешило подчиняться его воле.

Чтобы сообразить, что происходит, Игорю понадобилось несколько минут.

«Ну конечно же! Я же в теле Товира. Должно быть, моя душа все больше и больше перетекает в него, поэтому я получил доступ к его органам чувств».

А значит, скоро им предстоит схватка за окончательный контроль над телом.

Несколько дней спустя к Игорю начали возвращаться осязательные ощущения, но телом по-прежнему управлял Товир, который, похоже, даже не подозревал о своем «соседе». Игорь надеялся, что удастся проникнуть в его мысли и узнать о судьбе Дезирэ, но сознание Товира оставалось для него закрытым.

Впрочем, в периодически попадавшихся им зеркальных поверхностях Игорь видел, что Товир расстроен и растерян. Элизар пропал. Если бы он умер, отец наверняка связался бы с ним из Нави, но он просто пропал. Исчез, растворился в воздухе. Никто не знал, где он, даже его лучшие друзья — Тоя и Ган. Товир видел их неподдельное волнение, но о его подлинных причинах даже не догадывался.

Первым делом Товир отправился в отцовскую комнату. Узнав знакомый коридор, Игорь ощутил волнение. Если Дезирэ там, он сможет вздохнуть спокойно — без приказа Шикара Товир вряд ли осмелится причинить ей вред. Но, когда дверь распахнулась, в комнате никого не оказалось. Мужчина в сердцах выругался. Однако он не увидел ни крови, ни следов борьбы, но это ни о чем не говорило — за прошедшие дни Товир мог все убрать. В следующие несколько дней сын Шикара неоднократно возвращался в отцовскую комнату, но, само собой, никогда никого там не находил. Но о судьбе Дезирэ не было ни слуха, ни духа, и с каждым днем мужчина беспокоился все больше. Душу грыз глухой червь тоски. Перед внутренним взором то и дело вставал гибкий, нагой девичий стан, красивое, смеющееся личико Дезирэ, обрамленное такими удивительными синими волосами, ее голос, произносящий слова любви…

На седьмую ночь Игорь окончательно окреп. Сознание Товира начало погружаться в сладкую дрему, и Игорь вдруг понял, что может пошевелить правой рукой, что мужчина тут же и проделал, вытянув ее вперед. Неожиданное движение разбудило Товира, и он машинально попытался опустить руку, но не тут-то было: конечность судорожно дернулась и застыла в воздухе.

Одолеть волю мальчишки оказалось не в пример проще, чем его могущественного отца. С каждой секундой Игорь обретал все больший контроль над телом, и в какой-то момент вдруг понял, что больше не ощущает сопротивления чужой воли. Товир был изгнан в ловец. Только сейчас мужчина понял, что тонкая пижама полностью промокла от пота, а его руки тряслись так, словно он страдал паркинсоном.

Игорь сполз с кровати и на подгибающихся ногах пошел в примыкающую к спальне уборную. Ополоснув лицо дрожащими пальцами из стоящего на туалетном столике таза, мужчина вгляделся в свое отражение в воде. На него уставились пронзительные серые глаза, они смотрели устало и напряженно, словно принадлежали не семнадцатилетнему юноше, а старику. Или человеку, прошедшему тяжелую, изнурительную битву. Да так оно и было, пускай сражение развернулось лишь в его… а где, собственно, обитали души? В голове? В сердце? Сразу во всем теле? Игорь не знал.

Вздрогнув, мужчина посмотрел на левое предплечье. УУ исчезло.

«Невозможно!»