Сражение сильно повредило моё тело, хотя, кажется, с вывихом я всё-таки преувеличил. Пришлось потратить какое-то время на поедание горьких огурцов Флюры, чтобы оправиться после ожогов. Тогда настал вопрос с тем, как же нам вытащить уберзайца из норы и доставить в город. Никаких хотя бы приближенно хороших вариантов у нас не было, поэтому моба решено было бросить, но на память я забрал себе один большой клык. Мы поступили правильно — оба чуть не померли от усталости, когда выбирались на поверхность. Даже не представляю, как тяжело бы было, тащи мы эту тушу с собой.

Но с чем мы могли справиться, так это с парой десятков тушек. Их разделали на месте, пусть работать пришлось и копьём — ножик сломался, как только мной был сделан последний взмах в животе твари. Я перепортил абсолютно все шкуры, которые пытался стянуть. С мясом тоже вышел провал — кто же знал, что магия, отравляющая существо, делает его ядовитым после смерти?! Ну уж явно не Флюра, которая, как она выразилась, «семь лет» училась этому заклинанию.

— Я просто редко колдую против тех, кого хочу съесть! — бездарно оправдывалась фикалка. — А ты чем объяснишь то, что испортил шкуры в идеальном состоянии?!

— Ну конечно, конечно, вини во всём меня! Сама бы попробовала трясущимися, обожженными руками, из инструментов имея только ржавое копье, безжалостно сдирать кожу с кого-то, кто ещё недавно радовался жизни! Никогда бы не подумал, что ты такая бессердечная.

Флюра потерла лицо ладонью и тяжело вздохнула.

В общем, мы нихера не заработали.

К городу мы вернулись только вечером. Я ещё и простыл — видимо, ночевать на улице было не слишком хорошей идеей, особенно с моими показателями телосложения. Сил осталось ровно на то, чтобы вернуться в таверну. Кажется, жизнь здесь никогда не затухает и бьёт ключом. Это раздражало. Мы заказали поесть на шесть гривен и с яростью набросились на еду. В результате у нас осталось всего пятьдесят серебряных.

— Так что, ты до сих пор настаиваешь на то, чтобы мы спали в разных комнатах? — спросила Флюра, грустно смотря в опустошенную тарелку. — Или мы всё-таки будем экономить деньги?

Ну и женщина! Знакомы два дня, а она с первой ночи уже не против была делить одну комнату и, скорее всего, постель. Если честно, это скорее пугало, чем радовало. Ну не ведут себя так приличные девушки. Впрочем, я тоже не слишком приличный парень.

— Не волнуйся, — я прокашлялся и показал ей пару берушей. Она с удивлением на них посмотрела. — Выменял всего за две гривны. Таким образом, мы экономим восемнадцать монет на том, чтобы не снимать вторую комнату.

— Но… Зачем? Ты что, храпишь?

— Нет, — ответил я и демонстративно засунул беруши себе в ноздри.

— Скотина! — резкий подзатыльник заставил меня удариться лбом об стол, затычки вылетели из носа и упали на пол. Я не терял времени, тут же слез со стула и начал их искать.

— А чего тебя это так парит?! — мне было слегка обидно. — Если настолько сильно задело, сходи и помойся!

Найденные пимпочки снова вернулись в мои ноздри. Флюра с отвращением смотрела на меня — видимо, из-за того, что я подобрал их с грязного пола. Может, хоть теперь до неё дойдёт, на что я готов пойти, лишь бы не чувствовать её вонь?