– Потому что в Америке есть лакросс, – сказал Майк, не отрываясь от игры. – И секси-цыпочки. И «Хутерс»[42] в Кинг-оф-Пруссия[43].
Ария рассмеялась. Как будто Майк бывал в «Хутерсе». Если только… О боже,
Она содрогнулась и плотнее закуталась в ярко-зеленую накидку из альпаки, уставившись в густой туман за окном. Женщина в длинной спортивной красной куртке с капюшоном и броской надписью ОБРАЗЦОВАЯ МАМАША пыталась удержать немецкую овчарку, которая собралась перебежать дорогу за белкой. На углу оживленно разговаривали две блондинки с детскими колясками в стиле хай-тек.
То, что произошло вчера на английском, можно было описать только одним словом:
Эзра – то есть мистер Фитц – быстро взял себя в руки и придумал самое нелепое оправдание за то, что чертыхнулся в классе. Ария дословно запомнила все, что он сказал:
– Мне показалось, по ноге что-то ползет. Я испугался и вскрикнул от неожиданности.
Эзра перешел к изложению учебного плана и правил написания эссе из пяти параграфов, но Ария не могла сосредоточиться. Это она, если так можно сказать, залетела ему в штаны. Она не могла оторваться от его волчьего цвета глаз и роскошных розовых губ. Когда он покосился в ее сторону, Ария почувствовала, как ее сердце сделало сальто в два с половиной оборота и приземлилось внизу живота.
Эзра был парнем для нее, и она была девушкой для него – она просто
Отец остановил машину у каменных ворот школы. Издалека Ария заметила винтажный бледно-голубой «Фольксваген Жук», припаркованный на стоянке для преподавателей. Она запомнила его еще в «Снукерсе» – это был автомобиль Эзры. Она посмотрела на часы. Пятнадцать минут до начала занятий.
Майк пулей вылетел из машины. Ария открыла дверцу, но отец придержал ее за руку.
– Подожди, – сказал он.
– Но я должна… – Она с тоской посмотрела на «жука» Эзры.
– Всего на минутку. – Отец приглушил громкость радиоприемника. Ария снова упала на сиденье. – Ты как будто не в себе… – Он неуверенно потер запястье. – С тобой все в порядке?
Ария пожала плечами:
– О чем ты?
Он вздохнул:
– Ну, я не знаю… Это возвращение. И мы с тобой… ну, ты понимаешь… очень давно не говорили.
Ария теребила застежку молнии на жакете.
– О чем говорить-то?
Отец сунул в рот сигарету, которую приготовил еще с утра.