Возможно, это просто причуда физиологии, а может, лукавое напоминание Того, Кто Сдает Карты: «Смотри-ка, братец! Что она с тобой делает! Можешь ли ты этому хоть что-нибудь противопоставить?»

Счастливы те, кто еще не встретил такую женщину. Их жизнь течет спокойно и более или менее прямо: от романа к роману, от победы к победе, от расставания к расставанию. Но те, кто встретил, скажут, что отныне их жизнь бегает по кругу. От нее – «Свобода, свобода! Я снова свободен и могу делать, что хочу!» – «Но мне же плохо без нее, ой, как плохо! Держись, будь мужчиной, не раскисай!» – «Плохо!!! Чертовски плохо, и на кой хрен мне нужна эта свобода, если ее нет рядом?!» – назад! Назад, к ней!

Его круг получился очень большим – длиной в одиннадцать лет. Теперь он уже и не мог вспомнить, как это вышло. Почему он ушел от Ирины?

Раньше ему казалось, что это он от нее ушел. Потом стало казаться, что он не ушел, а успел уйти – за минуту до того, как она его выгнала. В конце концов он нашел приемлемый компромисс: «Мы расстались». Ну и все.

За эти одиннадцать лет случилось многое. Константинов, оценив свои силы, ударился в бизнес. Он занял крупную сумму и, естественно, прогорел. Почему естественно? Да потому, что таков всеобщий закон: если начинаешь бизнес на чужие деньги, обязательно прогоришь.

Но он не сломался. Просто поблагодарил судьбу за преподанный урок и попер дальше.

Квартиру пришлось отдать за долги. Константинов долго скитался по всяким общежитиям, съемным комнатам и квартирам, ночевал у приятелей и редких подружек.

Затем ему удалось устроиться в солидную фирму – «шестеркой общего профиля», как он с усмешкой называл свою должность.

Однако и работа «шестеркой» пошла ему на пользу. Фирма, нарастив оборотный капитал до критической массы, стала делиться и размножаться. Так всегда бывает, когда учредителей несколько.

Перед Константиновым встал вопрос: куда податься? За кем из учредителей пойти?

Он пошел за самым лихим и не прогадал. Паша – новый директор – покрутился ровно год и прогорел. За этот год он успел залезть в такую долговую яму, у которой не было видно дна.

Когда на Пашу стали наседать, он продал все, что имел, и смотался в Израиль. А Константинов остался разгребать дела и, к собственному удивлению, обнаружил, что ему есть чем поживиться.

Пашины аппетиты были непомерными, а планы – воистину наполеоновскими. Он завел кучу партнеров по всей России и успел отгрузить им товара на пару сотен тысяч долларов.

Дела в глубинке шли ни шатко ни валко. Когда вдруг Паше приспичило вытащить деньги обратно, партнеры только развели руками. Мол, ждите. Но Паша ждать не мог. А Константинов мог.

У него остались печать, банковские счета и связи с периферийными должниками. Никому из них Константинов не говорил, что фирмы как таковой уже фактически нет. Наоборот, он уверял, что дела идут превосходно, продажи растут невиданными темпами, и интересовался: а не подкинуть ли вам еще товара? В кредит. Ну… Где-нибудь на полмиллиона? Свои люди, сочтемся. Потом он осторожно намекал, что за ним стоят такие люди…

Блеф срабатывал во всех случаях. Должники думали, что имеют дело с быстрорастущей и очень перспективной компанией, у директо-ра которой прочные связи на самом верху.

Они вежливо благодарили за любезное предложение и спешили вернуть деньги.

Так Константинов вытащил почти сто пятьдесят тысяч, которые тут же вложил в дело. На этот раз он не прогорел, ведь теперь это были его деньги. Все закрутилось гораздо быстрее, чем он ожидал.

Он просто работал по шестнадцать часов в сутки. Всего их двадцать четыре, не так ли? Шесть – на сон, два – на всякие хозяйственные дела: поесть, помыться, одеться; остальное – работа.

Работа отвлекала его от мыслей об Ирине и женщинах вообще. На это не оставалось времени. А затем… Когда все более или менее устоялось и оборот составил полмиллиона долларов в год…