— Спасибо, Леонид Анатольевич! — сказала она и поднялась с места. В боку стала разгораться боль, но пить таблетку при Полежаеве Вика не хотела из соображений нерационального кокетства.
— Пожалуйста! — ответил он приветливо и немного насмешливо. — Приходите еще, только в следующий раз не пытайтесь меня надуть!
— Да, я уже поняла, что это здесь не прокатит, — улыбнулась Золотова, последний раз глянув в молодые веселые глаза. — До свидания!
— До свидания, — услышала в ответ и только у двери опомнилась:
— Ой, Леонид Анатольевич, а вы не помните, как звали мальчика Бентковского?
— Звали? — кажется, переспрашивать было привычкой следователя. — Я не сказал? Странно! У него было очень необычное, редкое имя!
— Какое? — голос Вики от волнения, а может от дыма «Беломора», сел.
— Нестор, — ответил Полежаев. — Его звали Нестор Бентковский.
2000 год
Вечеринка была в самом разгаре, когда между пацанами, собравшимися на перекур в кухне разгорелся спор на интересную для всех тему:
— А я тебе говорю, что даст! — громко сказал Валера Сичкин.
Все повернули головы в его сторону.
— Кто даст? — спросил Генка Солохин, всегда думавший только об одном.
— Что даст? — одновременно с ним вступил в разговор Кича, отличавшийся способностью плохо въезжать в любую тему.
Остальные заржали, смехом выражая свою обычную реакцию на любой вопрос Кичи. Народ уже понял о чем речь и, как это у подростков водится, легко настроился на скабрезный тон.
— Ленка Осина даст! — с куражом в голосе пояснил Валера. Он давно успел вступить в лучшую стадию алкогольного опьянения, когда вся дурь прет с невообразимой силой наружу, а барьеры и рамки рушатся и растворяются прямо на глазах.
— Не, — усомнился Солохин, сидевший с Ленкой за одной партой и достаточно знавший хорошенькую смешливую девчонку. — Она не такая! Вот Вилкина бы дала!
— Не «бы», а дала... — проворчал смазливый Мишка Крикуненко, любимчик девчонок и вообще местный плейбой. — И, кстати, ничего особенного...
— Да ну! — восхищенно воскликнул Кича. Все снова заржали.
— Когда? — дурковато опешил Валерка.