Ба: Неужели, ты все еще сомневаешься, милый?.. (Смеется). Да, посмотри же повнимательней!.. Я – Ба, твоя душа, изгнанная тобой много лет назад, а теперь мечтающая вернуться в свой дом и обрести новое счастие… Разве ты не читал пьесу, которую мы сегодня ставим?
Ботвиник: К черту пьесу!.. При чем тут пьеса?… Или ты действительно думаешь – я поверю, что ты крошка Ба из этой чертовой постановки?.. (Смеется). Та самая, которая звалась когда-то у египтян «душой», и без которой человек – всего лишь жалкая и смешная плоть?.. (Сквозь зубы.) Знаешь, если ты хотела меня насмешить, то это тебе удалось… Не понимаю только, чего ты теперь от меня хочешь?
Ба: Ах, бедненький, ничего не понимающий Ботвиник!.. Разве ты еще не догадался, что мы здесь только для того, чтобы вернуть назад это прошлое, которое устало ждать нашего возвращения?.. Если бы ты только знал, сколько раз я приходила к тебе в твоих снах и сколько раз ты проходил мимо, не обращая на меня внимания! Что же делать, мой миленький? Пока мы мертвы, любой прохожий не поленится плюнуть в нашу сторону, но стоит нам соединиться в нашей волшебной пьесе, как мы вновь оживем и на этот раз уже навсегда!
Ботвиник: Сумасшедшая дура, которая называет себя «Ба» и сумасшедший доктор, который ставит пьесу, о которой никто не знал последние четыре тысячи лет!.. В хорошую компанию, черт возьми, я попал, в самом деле!.. Тогда, может, ты снимешь заодно и эту чертову маску, хотя бы для того, чтобы я убедился, не пора ли уже вести тебя в психиатрическую лечебницу?
Ба: Хочешь, чтобы я сняла маску, дурачок?.. Что ж, изволь. (Быстро снимает маску, под которой оказалась Сестра Милосердия, ставшая теперь «Ба»). Надеюсь, я не очень тебя разочаровала, милый?
Ботвиник (изумленно): Это вы!?.. Сестра милосердия?.. Час от часу не легче… Но как? Как?.. А главное – зачем?.. Для чего?.. Ей-богу, мне кажется, что еще немного – и моя голова разлетится на тысячу осколков!
Ба: Ах, сколько же ненужных вопросов в твоей голове, Осип.
Ботвиник: Постой, постой… Посмотри на меня. (Внимательно рассматривает лицо Ба, помедлив, глухо). Теперь я понимаю, почему ты показалась мне знакомой…(Подходит ближе.) Так это ты? Ты?.. Вместе с этими окровавленными розами, вечерним морем и песчаными дюнами, оберегающими тебя от чужих глаз?.. (Сквозь зубы, злобно.) Чертова дура! Шлюха. Дешевая подстилка!.. (Кричит.) Какого дьявола ты таскаешься за мной столько лет, словно приблудная собачонка, вечно голодная и грязная?.. Или ты думаешь, что я сам не устал от этих снов и этой чертовой памяти, которая как убийца подстерегает тебя на каждом шагу?.. (Кричит.) Дура!.. Дура!.. Дура!..
Короткая пауза. Какое-то время Ба молча стоит, глядя на Осипа, затем, закрыв лицо руками, убегает.
Ба (прежде чем исчезнуть со сцены): Дурак!.. Ах, какой же ты все-таки дурак, Осип!
Предводитель хора (появляясь на сцене): Поберегите свои силы, господин Ботвиник. Они вам еще пригодятся.
Ботвиник: Драная приживалка!
Предводитель хора: Вспомните лучше, что через несколько минут вам предстоит сыграть с этой, как вы изволили выражаться, шлюхой, всю вашу пьесу, а это непростая задача, можете мне поверить.
Ботвиник: К дьяволу пьесу!.. Скажи мне лучше, почему именно она?.. Почему не какая-нибудь другая?.. Слава Богу, у меня, было достаточно женщин, которые могли бы не хуже нее украсить эти чертовы подмостки!
Предводитель хора: Какая теперь разница, господин Ботвиник, эта ли, или другая? Важен, как вы понимаете, принцип… В конце концов, любая женщина носит в себе изначальное коварство, оглядку и предательство, которые они унаследовала от матери своей Евы, так же как и любой мужчина несет в себе кровь, жестокость и глупость, которые он унаследовали от отца своего Адама… (Оглядываясь, негромко). Я мог бы рассказать вам и кое что еще, но думаю будет лучше, если вы все увидите сами… Тем более, что пришло время Хора, господин актер… Прощайте, господин Ботвиник… И помните то, что я вам сказал. (Понизив голос). Расстаньтесь с самим с собой – и Небеса, возможно, помогут вам устоять… Пока еще не поздно, господин Ботвиник…(Громко.) А сейчас опять приходит время хора… (Идет по сцене, держа в руке колокольчик, негромко звоня.) Время хора…Время хора…Время хора… Мы все готовы.
Короткая пауза, в продолжение которой Предводитель хора выходит на авансцену и останавливается, обращаясь к зрителям, одновременно прося жестом отойти в сторону Ботвиника, который быстро скрывается в тени.
Предводитель хора: Вот истина на все времена – когда все молчат – говори, а когда все говорят – молчи…
Голос Дьявола за сценой: Браво!
Предводитель хора: Вот истина на все времена – когда все вокруг благословляют – проклинай, и когда все проклинают – благословляй!
Голос: Браво!