– Нет. Он ее тоже жутко разочаровал. Ведь она всю жизнь думала, что он умер молодым, а он просто сбежал от нее. Сказала, что нипочем не простит, что за всю жизнь он ни разу не подал о себе весточки.
– Интересно, – хмыкнул следователь, – как бы она сама восприняла такую весточку от человека, которого считала покойником. Да и не хотел Степан рисковать спокойствием своей новой жизни. У него там в Перми все сложилось хорошо.
– Вася – отличный парень. Жаль, что к Леночке он прибыл последним. Ему от нее мало что досталось.
– Потому что и жить бедной Леночке оставалось недолго.
– Зато те годы, что она прожила, она вовсю наслаждалась жизнью.
– Пусть и не своей, а погибшей двоюродной сестры, но наслаждалась.
После чего Коршунов с Сашей душевно пожали друг другу руки и расстались, разойдясь каждый по своим делам. А их у них накопилось немало.
Что касается остальных, то Екатерина Прокофьевна какое-то время настаивала на том, чтобы ее похоронили в Перми рядом с ее дорогим Степаном, и добрый Вася даже пообещал ей это. Но когда старушка сообразила, что будет лежать там вместе со второй женой Степана, она быстренько передумала и все переиграла.
– Лягу уж со своими мужьями. Лучше покоиться с двумя своими любимыми мужчинами, чем конкурировать там в чужом краю за внимание Степана с еще какой-то его бабой!
Таким образом, история для родных сумасбродной старушки закончилась благополучно. Завещание было ею подписано и заверено у нотариуса.
Но родственники к этому времени уже потеряли интерес к завещанию, у них нашлось дело позабористее. Теперь они все свое свободное время проводили в Заполье и его окрестностях, пытаясь понять, где дед Михей мог спрятать золотые монеты.
Никакого золота они пока что не нашли, зато купили в Заполье дом и близко сошлись с бабой Маней, Ромой и его отцом.
Что до Светланы, то она получила назад украденное у нее свидетельство о смерти Степана самым простым и естественным образом. Его женщине вернул Валера – смотритель кладбища вместе с многочисленными извинениями и просьбой его простить.
– Простите дурака, матушка! – слезно просил он у Светланы. – Сам не знаю, что на меня нашло! Испугался я! Сперва этот Дмитрий Григорьевич потребовал, чтобы в вашу могилку его собачку захоронили. А он такой человек, что отказывать ему опасно. А потом ваши родственники пришли, сказали, что вы им разрешение дали, чтобы в эту же могилку они свою бабушку положили. Вот я и заметался между двух огней. А ну как старушка завтра уже копытца свои откинет, станут ее хоронить, а в могиле собачка в сундучке покоится. Скандал! Неминуемый скандал! И от директора влетит, и от Дмитрия Григорьевича влетит. Ему позвонил, он сказал: решай проблему, и быстро. Вот я и решился! Украл у вас свидетельство, чтобы не могли вы доказать свое право на эту могилку. Уж не погубите меня за это, матушка.
Светлана оказалась женщиной великодушной, Валеру она простила, санкций ему никаких вчинять не стала, а, наоборот, приветила, приголубила. А так как Валера был мужчина одинокий и к тому же с руками и непьющий, то и позволила поухаживать за нею.
А вот что делать с могилой, Светлана сомневалась. С одной стороны, ложиться к Славе Пулькину никому из ее родственников больше не хотелось. А с другой – место-то было очень уж хорошее, пустовать было не должно. И закончилось все тем, что в могилке вновь устроился бедный Степашка. Неофициально, разумеется, но зато с большим уютом и комфортом.
Дмитрий Григорьевич за свои художества на суде получил солидный срок. Вероника проявила чудеса оперативности, она сумела за время судебного разбирательства подать на развод с нелюбимым мужем, развестись с ним и снова выйти замуж, на этот раз за сотрудника прокуратуры, с помощью которого заставила следствие вставить в дело своего бывшего мужа факт убийства Степашки.
На этом она не остановилась и в порыве мстительности даже видео с моментом наезда Дмитрия Григорьевича на Степашку судьям продемонстрировала. И хотя жестокое убийство собачки вряд ли могло само по себе иметь серьезные последствия, но оно сформировало у судьи определенное мнение в отношении обвиняемого.
Дело в том, что у судьи дома тоже жил шпиц – любимец всей семьи и детей, и потому приговор для Дмитрия Григорьевича прозвучал максимально суровым.
Вероника могла торжествовать, что она в общем-то и делала.