Он отвесил ей глубокий издевательский поклон. В полной тишине, воцарившейся в гостиной, был слышен шелест его кружев.
— Хорошего вам сна, тетя Петрелла. Я вернусь завтра.
Она не ответила ему — едва заметила его уход. Она смотрела на огонь — а потом на золу, позволив своему сознанию плыть на волнах боли, пока она не вернулась в то время, когда ее сестра-близнец была жива и перед ними лежала вся жизнь.
Глава тридцать пятая
Сегодня утром Эр Том упал с Дерева.
Я спешу добавить, что все в порядке, хотя, конечно, ему досталось. Но все обошлось сломанными ребрами и вывихнутым плечом — это самые тяжелые из последствий. Вполне в пределах возможностей автоврача.
Не могу точно сказать, как именно получилось, что он упал: Даав смог сообщить мне только то, что они вдвоем «еще никогда не были так высоко». Эр Том тянулся, чтобы лучше увидеть порт, и в этот момент конец ветки сломался под его весом.
Исхлестанный ветвями и потерявший сознание, он приземлился на большой боковой ветке примерно в семи метрах над землей — тебе эта ветка знакома, сестра. Удача дважды была с ним: ребенок не помнит, как падал.
Даав все видел, но не потерял головы: могу поклясться, что он оказался гораздо более хладнокровным, чем я смогла бы остаться в свои восемь стандартных лет! Именно он спустился вниз, вызвал меня с переговоров с господином дэа-Гауссом и показал мне, где лежит Эр Том.
А потом он отказался расставаться со своим чалекет, а дежурил около автоврача, а потом — у его постели. Мне удалось наконец убедить его лечь, пока я подежурю вместо него, он мгновенно заснул — но спустя четверть часа проснулся, крича, чтобы Эр Том вернулся. «Назад! Ветка ломается!»
Я пишу эти строки в ожидании Целителя…
Шан вяло взял ее за руку и без своей привычной болтовни пошел с ней по длинному коридору, ведущему к кабинету доктора йо-Керы. К груди он крепко прижимал Мыша.
Энн встревоженно смотрела на него. По словам госпожи Интасси, он провел беспокойную ночь: его сон прерывали приступы плача и кошмары. Это выглядело до удивления похоже на ту ночь, которую провела сама Энн, и она ошеломленно гадала, она ли вызвала беспокойство сына, или кошмары сына передались ей.
Она тряхнула головой. «Да уж, боли хватает: каждому достанется его доля». Наверняка ночь Эр Тома прошла не лучше: она помнила, какой был у него взгляд, когда он умолял ее сказать ему, что случилось.
«Энни Дэвис, надеюсь, ты соображаешь, что делаешь».
Однако, открывая замок двери доктора йо-Керы, она постаралась убедить себя в том, что другого выхода у нее нет. К этому времени Даав уже должен был сказать Эр Тому, что Энн солгала, пообещав стать его спутницей жизни. Эр Том, конечно же, не сможет простить такой лжи, такого удара по его меланти. Конечно, он последует за ней: но он все равно последовал бы за ней, как только обнаружил исчезновение Шана. К тому моменту как Эр Том ее нагонит, она намерена была оказаться в пределах юрисдикции Земли.
— Ма? — Шан поднял на нее серебристые глаза с припухшими веками. — А где Мирада?
О боги! Она уронила свой туго набитый портфель и опустилась на колени, крепко притянув к себе тельце сына.
— Мирада не может ехать, Шанни, — прошептала она, прижимаясь щекой к его волосам. — Он нужен своему Клану.
Его руки обвились вокруг ее шеи. Она услышала, как он вздохнул, а потом спросил: