– Один из свидетелей видел, что сразу после взрыва из дома вышел какой-то старик. Есть подозрение, что он как-то причастен к этому делу.

– А что это за старик?

– Свидетель запомнил только бороду и согбенную спину. Об одежде ничего сказать не может, вроде бы, какое-то пальто на нём было и какой-то головной убор. В руках палка. Не знаешь такого?

– С палкой? – Дик посмотрел в глаза Энди и со спокойной совестью ответил: – Нет, такого не знаю.

– Словом, дело тёмное, – вздохнул Энди. – А что ты с сумкой явился?

– Заберу кое-какие вещички, чтобы лишний раз сюда не ходить.

– Я позвоню в ремонтную службу, пусть пришлют столяра, чтобы навесить новую дверь.

– Спасибо, Энди, новая дверь необходимо. Хотя тут по-настоящему ценного практически ничего нет, но восстановить дверь необходимо…

+ + +

В этот вечер Дэвид Бенхольм, сильно напуганный Диком в баре, решил никуда не ходить, остаться дома, где и стены помогают. Здесь он чувствовал себя в относительной безопасности. Зарядил свой «люгер» и сунул за пояс, дабы придать себе храбрости. Окна занавесил, свет не включал, слушая через наушники плейер.

Пронзительная трель звонка перебила мелодию. Дэвид беззвучно выругался, взял наизготовку пистолет. Звонок повторился. Потом ещё и ещё. Крадучись, на цыпочках, Дэвид подошёл к двери и осторожно приблизился к глазку. Виднелась причудливая женская шляпка. Кто бы это мог быть?

После очередного звонка в дверь постучали лёгкие пальчики и женский игривый голосок потребовал:

– Ну, открывай, дурачок, что медлишь! Долго я тебя буду просить? Это же я, открывай!

У Дэвида отлегло от сердца: это не грозный Дик, прозванный в свои лучшие годы Белокурой Бестией, да его тут и не может быть – откуда ему знать, где я живу? Но как звать эту девицу: Анжела, Лора, Марта, Элла, Элейн?.. нет, кажется, это жеманница Лу, узнаю её голосок!..

Дэвид спрятал оружие, снял цепочку с двери, отодвинул массивную задвижку и открыл дверь.

В тот же миг безжалостный удар в пах заставил его скрючиться в три погибели и повалиться на пол. А нанёс его Дик. Он всё ещё был в женской шляпке, в одной руке держал «кольт» с глушителем на стволе, а в другой – магнитофончик, из которого продолжал литься обольстительный женский голосок, так легко обманувший «пиротехника». Детектив зорко вгляделся в коридор: нет ли там ещё кого?.. Вошёл, включил свет и закрыл дверь на запор. Затем обыскал Дэвида, забрал его «люгер». Повесил шляпку на вешалку.

Прошёл в комнаты, осмотрел их, побывал на кухне, при этом не упуская из виду корчащегося на полу Дэвида.

Дик удовлетворённо произнёс:

– Как я и думал, ты один. Я просто вынужден тебе составить компанию, да и нужно держать слово, если его даёшь. А я тебе назначил ровно сутки на размышления, срок истёк. Поднимайся, проходи в комнату и мы продолжим начатый вчера разговор. Не симулируй. Больно, конечно, но двигаться можно. Если захочешь. А не захочешь, так и останешься лежать в виде трупа, пока не начнёшь тухнуть и разлагаться – соседи учуют твой тошнотворный запах и сообщат полиции. Представляешь, что тут увидят?! Выбирай, что предпочитаешь. За мной не заржавеет, я тебя убью с превеликим удовольствием, не сомневайся.

Это было сказано с такой интонацией, что Дэвид струхнул и, пересиливая боль, поднялся, держась за стенку.