Проклятье! Новая атака?! Я разобрала только "ильмах" – "вперёд". Наши вокруг тоже подобрались. Ну и фиг с ним, что не поняли ни слова. Вражеские команды ничего хорошего не обещают. Разве что в этот раз, потому что предводитель табиров проорал: "Вперёд, вдоль реки!"… или "по берегу"… Какая теперь разница.

Словно дожидаясь именно этих слов, толпа кочевников ринулась в указанном направлении. Кто-то нёсся прямо по воде, ломая лёд и разбрасывая ледяные брызги, которые тут же застывали мелкими искристыми бисеринами.

Вперемежку с всадниками неслись повозки, на которых орали женщины и дети. Причина этого панического бегства стала понятна, когда сквозь шум и крики до нас донеслось:

– Лево-ор! Лево-ор! Да здравствует ко-оро-оль!

Наши тут же подхватили этот клич. Хрен с ними, с убегающими табирами! Всё равно всех не перебьёшь.

Кочевники стремительным потоком ещё текли вдоль реки, когда я обратила внимание на кучу степняков, мечущуюся между скалами и вагенбургом, по которой, как в тире, вяло постреливали эльфы.

– Эй, а это кто такие?! – выкрикнула я, указывая рукой на отщепенцев.

– Табиры, – пояснила подскочившая на тачпане Нима.

Сама вижу, не слепая. Чьи табиры то?

– Наши?

– Нет, враги.

– Так добейте их! Какого хрена!

Чёрт! Я и не думала, что эти слова воспримут, как команду. Спохватилась только тогда, когда мои немногочисленные воины с криками "Да здравствует король!" полезли за линию возов. Но было поздно. Я то вообще-то хотела, чтобы с этой шайкой расправились ойлонцы.

К счастью непоправимой катастрофы не произошло.

– Алпы-ын! Алпы-ын-ам! – заорали табиры.

"Сдаёмся!" "Сдаёмся!" Видно вид моих доблестных воинов, забрызганных кровью с головы до ног и готовых кинуться пеший на конного, произвёл должное впечатление.

– Они сдаются! Не убивайте! – кричала Нима.

– Бросай оружие! Слезть на землю! Тачпанов под уздцы! – заорала я, выскакивая следом за всеми.

Кочевники подчинились, тут же побросав свои железки. Деваться то им было некуда: впереди – мы, сзади – горы, справа – распавшиеся обломки скалы, фрагменты которой, достигавшие высоты всадника на тачпане, напрочь перегораживали пути к отступлению. Оставалась возможность проскочить в сторону замка, но как раз сейчас оттуда с радостными криками неслись ойлонцы. Ловушка, в которую попало сорок восемь табиров… мне сперва их число показалось куда меньшим, уж больно тесно они сгрудились… захлопнулась.

И чего они на нас не кинулись? Видно решили, что тем, кто устоял против тысяч, их полусотня вообще на один зуб. В том, что наши неполные три десятка, что вылезли из вагенбура, разделали это шайку – ничуть не сомневаюсь. Но нужны ли нам были лишние потери? Так что всё к лучшему.