— Очень.

— Тогда я хотела бы знать, где ты был после того, как уехал от Руби.

Лоренс нахмурился.

— Почему ты спрашиваешь?

— А потому, что Руби звонила сюда час назад и хотела поговорить с тобой.

— Вот мерзавка! — возмутился Лоренс.

— Как я понимаю, ты был у Элисон.

— Да. Но, Пип, если ты намерена устроить скандал по этому поводу…

— Ш-шш, — прошептала она, прикасаясь пальцами к его губам. — Ты устал, голоден и тебе сейчас совсем не нужна сцена ревности. Я права?

— У тебя нет причин для ревности.

— Знаю, но иногда мне трудно поверить, что я стала женой такого замечательного человека, как ты.

— Ты сама замечательная и тебе это известно. — Он говорил это, скользя губами по ее губам. Потом, притянув Пиппу к себе, страстно поцеловал ее. Иногда она бывала совершенно невыносимой, и ее непредсказуемые настроения и ревность доводили его до отчаяния, но когда Лоренс вот так, как сейчас, сжимал ее в объятиях, он чувствовал, как любовь к ней захлестывает его.

Четверть часа спустя Лоренс, оживший после душа, сидел на кровати, поглощая ужин, который принесла ему Пиппа. Она кормила Лоренса, то и дело целуя его.

— Кстати, чуть совсем не забыла, — сказала она, засовывая ему в рот последнюю ложку ризотто, — утром звонил Дэрмот. Он хотел узнать, свободен ли ты в воскресенье и не поиграешь ли в крикет.

— Я ему позвоню. — Лоренс взял у нее из рук тарелку и поставил на пол.

— Он завтра обедает с Элен Джонсон, — добавила Пиппа, когда Лоренс притянул ее к себе, и положила голову ему на плечо.

— Какой Элен?

— Джонсон. Ну, знаешь, с актрисой. Подругой Кирстен Мередит. Очевидно, она раскопала для него что-то о Кирстен.

— Так почему же ты называешь Элен ее подругой? — спросил Лоренс, зевая.

— Ты прав, пожалуй, подругой ее нельзя назвать, — задумчиво проговорила Пиппа.