— М-м, — промурлыкала она, приникнув к мужу спиной и чувствуя, как напряглась его плоть. Длинные пальцы Лоренса прогуливались по ее животу и бедрам. Он поцеловал ее в шею, и Пиппа повернула к нему голову.

— Доброе утро, — шепнул Лоренс, когда она протянула ему губы для поцелуя. Его пальцы скользнули вниз по раздвинувшимся бедрам.

— Отвожу тебе на эти игры не менее двух часов, — пробормотала Пиппа. — О Боже, — простонала она несколько минут спустя, почувствовав, как его пенис толчками прокладывает себе путь в нее. Она коснулась рукой его лица. Лоренс не спешил, стараясь продлить наслаждение. Он не мог войти в нее полностью, пока Пиппа лежала в такой позе. Чтобы помочь ему, Пиппа почти перевернулась на живот, и Лоренс приподнял ее бедра. Вдруг дверь широко распахнулась.

— Пап! Папа! Проснись! Пора играть в Шалтай-Болтая!

— О, только этого не хватало, — простонала Пиппа, пряча лицо в подушку. — Глазам своим не верю, черт побери…

— Не сейчас, солдатик, — засмеялся Лоренс.

— Но, папа, уже восемь часов, и ты обещал, — настаивал Том.

— Восемь? — нахмурившись, переспросил Лоренс.

— Ты сказал, что, если я приду в восемь часов, мы поиграем в Шалтай-Болтая, а Джейн говорит, что сейчас восемь.

Лоренс взглянул на часы.

— Половина восьмого, Том.

— Вели ему убраться, — сердито пробормотала Пиппа.

— А Джейн сказала, что уже восемь, — упрямо повторил Том, и его радостная улыбка стала гаснуть. Он терпеть не мог, когда его выгоняли из комнаты, а сейчас чувствовал, что это неизбежно.

Лоренс протянул руку за наручными часами. Том прав, уже восемь, наверное, электронный будильник отстает.

— Ты же обещал, — жалобно протянул Том.

— Правильно, обещал. — Лоренс подмигнул ему, и у него защемило сердце при взгляде на несчастное личико сына. Оторвавшись от Пиппы, Лоренс перекатился на спину, прикрывшись простыней до пояса, и подхватил Тома на руки. — Мужчина обязан выполнять свои обещания, не так ли?

— Играем в Шалтай-Болтая? — закричал Том, просияв от радости.

— Лоренс, прошу тебя, — раздраженно начала Пиппа, когда Лоренс водрузил Тома на свои поднятые колени. — Скажи, что не хочешь играть, и отошли его в детскую.

Том удивленно взглянул на мать, нахмурился, и в глазах его появился испуг.

— Позволь ему остаться, — сказал Лоренс, прижимая к себе Тома и целуя его.