— О-о! — уважительно протянул он. — Вот это да!«В мире прекрасного»!Классная книга! И где только достали такую…

Он начал бережно листать плотные белые страницы, с интересом разглядывая репродукции, а Галка стояла над ним, время от времени давая краткие пояснения:

— Это вот итальянские мастера… А это немецкие…

— Шикарная гравюра! — заметил Виталик. — «Рыцарь, Смерть и Дьявол»…

— Да… это Альбрехт Дюрер, — отозвалась Галя. — Смотри, как четко все выписано, правда?

— Ну да, у рыцаря на доспехах каждая заклепка видна! Законно…

— А Дьявол какой! — воскликнула Галка. — Каждую шерстинку видно! А страшный до ужаса…

— Галчонок, ну как же ты хотела, — улыбнулся Виталий. — Что это за Дьявол, если он не страшный? Дьявол должен быть таким страшным, чтоб кровь стыла в жилах!

— А как нарисовано! Я вот смотрю, и мне кажется, что художник сам его видел! — сказала Галка.

— Видел кого? — удивился Виталик.

— Дьявола!

— Ну, Галк… Это все твои богатые фантазии. Дьявола нет, так же, как нет и Бога… И Дюрер видеть его, естественно, никак не мог.

— А как же он сумел так подробно его изобразить? — не сдавалась Галя.

— Знаешь, Галчонок… Есть такое понятие — воображение. Тебе, как способному начинающему художнику это должно быть известно! Включи воображение — и тогда кого угодно увидишь, хоть Дьявола, хоть Бога…

— Скажешь тоже! — воскликнула Галка, игриво кладя свою ладошку с широко расставленными пальцами Виталию на голову. — Ты способен вообразить себе Бога?

— Ну причем тут я? — невинно отозвался Виталик из-под ее руки, возлежавшей у него на голове. — Я-то ведь не художник… — ему не хотелось, чтобы она убирала руку, но она ее все-таки убрала, чтобы самой перевернуть еще страницу.

— Ого! — воскликнул Виталик. — А это что? Квентин Массейс… «Пир у Ирода»…

— Тебе нравится? — невинно спросила Галя.

— Нарисовано здорово, только вот сюжет уж очень мрачный. Не повезло мужику… А народ-то кругом и в ус не дует! Как будто им каждый день на тарелках отрезанные головы подносят…

— Виталик, а ты эту историю знаешь? — спросила Галка.