Онемевшими, мертвыми пальцами я сорвал с себя рубашку и, не в силах превозмочь дрожь, принялся растираться полотенцем с кухни. Сумка с моей запасной одеждой осталась в багажнике машины, но позаимствованная у Траска куртка висела в шкафу. Радуясь теплой подкладке, я надел ее на голое тело. С ботинками и брюками ничего поделать не мог, но вскоре они все равно бы намокли. Контейнер со сладостями Рэйчел по-прежнему стоял на столе. Сняв крышку, я запихал оставшиеся кусочки в рот и заставил себя проглотить питательную смесь шоколада и углеводов. Времени не оставалось. Задержавшись только для того, чтобы найти среди разбросанной кухонной утвари нож, я бросился к двери.

Снаружи наступила ночь. Дождь прекратился, и между клочьями облаков проглянуло чистое небо и звезды. Однако ветер не стих, и не успел я обогнуть эллинг, как услышал шум воды в бухте. Моя рухнувшая с берега и лежащая на обломках лестницы машина оказалась наполовину затопленной. Вода, выйдя далеко из берегов, превратила болота и поля в озеро. Не залитыми остались только самые высокие места, но если прилив будет продолжаться, они тоже вскоре исчезнут.

Я боялся, что не найду лодки, что Портрер ее отвязал, чтобы я не мог отсюда выбраться. Но лодка оказалась на месте – ее светлый силуэт плясал на конце швартовочного линя. Придерживаясь за машину, я соскользнул с берега в воду. И пока тащился по ушедшему под воду настилу, на меня накатывали холодные волны. Взявшись за мокрую веревку, подтянул к себе лодку и перелез через борт. Узел линя был под водой, и я пилил веревку кухонным ножом, пока она не оборвалась со звуком лопнувшей струны. Лодка немедленно пришла в движение. Я дал ей волю, пока сам, согнувшись над мотором, пытался его запустить онемевшими пальцами. Он завелся со второй попытки. Открыв дроссель на полную, я пустил суденышко по устью.

Но уже понимал, что опаздываю.

Портер уже должен был доехать до Крик-Хауса. Я слишком долго выбирался из эллинга, а он в это время гнал мощный «Даймлер» во всю прыть по узким дорогам. К тому же я понятия не имел, как поступлю, когда доберусь до места. Портер был из отставных военных, а кухонный нож не ровня ружью. Пока ветер овевал мне лицо, я гадал, почему он, загнав меня за люк, не сходил за украденным оружием. Даже если бы я за это время успел добраться до лодки, все равно бы находился на дистанции выстрела. Вспыхнула надежда, что ружье больше не при нем, что, убив Ланди, он избавился от него. Но я не позволил себе в это поверить. Скорее, Портер решил, что просто в нем не нуждался.

Лучше скатит на меня мою собственную машину.

Из-за рваных облаков появилась луна, высветив силуэты деревьев и бросая серебристый отблеск на темную поверхность воды. Если бы не пучки травы и не поднимающийся из-под воды тростник, было бы невозможно определить, где находятся берега. Стараясь не думать, что происходит в Крик-Хаусе, я сосредоточился на том, чтобы держать лодку в самой глубокой части канала, подальше от плавающих обломков. Затем в молочном свете луны увидел нечто такое, что затмило остальные мысли.

Прилив лишил местность ориентиров и признаков узнаваемости, но в стороне вилась идущая вдоль дороги живая изгородь.

На затопленном участке застрял черный «Даймлер».

Я вскочил на ноги, чтобы лучше рассмотреть картину, и чуть не перевернул лодку. Водительская дверца осталась открытой, и маленькие волны перехлестывали через порожек. Портер совершил на дамбе ту же ошибку, что я: либо недооценил глубину, либо понадеялся, что машина проскочит яму. Не проскочила.

Самого Портера не было видно. Я оглядел темнеющую дорогу, надеясь увидеть его неподалеку, но вокруг было пусто, лишь торчала застрявшая в яме машина. Затем протока повернула в сторону, и «Даймлер» скрылся из виду.

В первый раз, выбравшись из эллинга, я позволил зародиться надежде. Хотя не рассчитывал, что Портер бросит задуманное, но радовался тому, что теперь ему придется добираться до Крик-Хауса пешком.

У меня появился шанс.

Я все крепче стискивал рукоятку газа, словно так можно было выжать из мотора больше скорости. Но лодка уже неслась с предельной быстротой, и к тому же ей помогало течение. А мне казалось, что она стоит на месте. Целую вечность вокруг нас не было ничего, кроме залитого водой пространства. Затем сквозь завесу ветвей показались огни дома Траска.

Как бы я хотел, чтобы лодка стремглав ринулась вперед, но она продолжала двигаться в своем спокойном темпе. Но огни постепенно росли, превращаясь в широкие прочерки окон от пола до потолка. Под ними в темноте светился желтый прямоугольник поменьше окна одной из спален. Я стал различать формы и цвета внутри. В течение томительной минуты дом скрывался за деревьями из-за поворота русла, затем появился опять.

Волны лизали бетонные опоры, но Крик-Хаус продолжал невозмутимо возвышаться над наводнением. В верхних окнах я видел освещенное пространство второго этажа. Рэйчел с Фэй на диване; девочка уютно свернулась рядом с ней, и Рэйчел читала ей книгу. В нижнем окне я различил Джемми – он сидел за столом и смотрел в экран компьютера.

Все спокойно.

Слава богу! Я сгорбился на сиденье, внезапно ослабев от чувства облегчения. Обрамленные темнотой светлые интерьеры в окнах напоминали немой фильм. Подплыв ближе, я заметил, как шевелятся губы читающей книгу Рэйчел. Под ними в мерцающем отсвете экрана Джемми опустил голову на руки.

Никто не глядел наружу. Двойное остекление заглушало шум мотора приближающейся лодки, и я понял, каким непроницаемым может быть ночью стекло. Как только включают свет, раздвижные ставни превращаются в гигантское зеркало: смотри, не смотри на улицу, увидишь только собственное изображение.

Но все это не имело значения – важно было другое – я успел вовремя. Направив лодку к плавучей пристани, я прикидывал, как начать объяснение. Пока Портер на свободе, на пространные рассказы времени не было. Первостепенная задача – как можно скорее вывести всех из дома. Все остальное подождет до того момента, когда мы окажемся в лодке и отплывем на безопасное расстояние.