- ...Ты про психолога? – спросил я неуверенно.
Рови кивнул:
- Я пытался помочь тебе, но результата до сих пор нет. Мне придется сообщить твоему куратору. У тебя есть последний шанс исправиться, но сделать ты это должен самостоятельно. Удачного дня, Эван.
Прислужник развернулся и покинул мой номер. Теперь все стало на свои места. Эта его назойливая дружелюбность и попытки пристроить меня в чью-то компанию. По-видимому, он докладывает обо всем тин Джине. И в классе, и в общежитии под надзором. И что теперь? Пойти к соседу и спросить, не хочет ли он стать моим другом? Бред. Я успел немного изучить своих соседей по блоку. Они были в основном грубыми и беспринципными эсперами, относящиеся к слабакам вроде меня с презрением. Ничего хорошего из общения с ними не выйдет. Все предают рано или поздно. Тот же Зигнур, строящий из себя пай-мальчика, сан-я-помогу-всем, в решающий момент ударит в спину, не моргнув и глазом. “Змеи” они такие. Чем вообще может это быть плохо? Я прекрасно обхожусь и без чьей-то поддержки. Если бы не моя больная аура, то с учебой проблем не возникло. Идиотизм. Нахрен. Не желаю прогибаться под этих долбаных психологов. Я не опасен для общества и никому не мешаю. С чего я должен вести себя иначе, подстраиваться под их дурацкие требования?
Время шло, и я решил, что пора приступать к работе. В Двиэль имелось множество добра, правда многое было помечено отличительным знаком клана Рюйго или эмблемой школы. Портьеры и гобелены, вазы и даже перила на лестнице. Их сбыт наверняка представит значительную проблему. Однако некоторые хозяйственные принадлежности вполне подходили для изъятия. Кое-какой малогабаритный спортивный и тренировочный инвентарь, свечи и подсвечники, стекло, посуда, писчие вещи. Бумажную макулатуру можно было собирать из мусора вполне на законных основаниях, хотя было непросто опередить ответственных лервов из прислуги, которые таким образом зарабатывали лишнюю денежку. Я сделал себе укромный тайник за пределами академии, куда небольшими порциями выносил и складировал награбленное. Проносить через центральный вход большое количество груза было опасно. Хоть дежурящие стражники на практике не обыскивали народ, в теории имели законное право так поступить. Школьный устав относился к воровству довольно строго, были определены внушительные денежные штрафы (для меня внушительные, для эсперов мелочь, наверное). Но то на бумаге. Эсперам позволялось свободно выносить многие вещи. Чем я охотно пользовался. Рови дозволялось выдавать определенное количество вещей и одежды из хранилищ общежития. Больше, чем мне требовалось в повседневной жизни. Излишек я также сносил в тайник.
В начале сентября я отнес первую большую партию Жаклин, которая была немного удивлена масштабом и... общей средней дешевизной украденного. Пока что я не решился трогать личные вещи эсперов, вламываться в школьные склады или комнаты в общежитии, да и не факт, что когда-либо решусь. Слишком опасно, особенно для слепого в плане магии меня. На половину выданного аванса я приобрел отмычки, оставшиеся деньги потратил на несколько уроков у бывалого мастера-взломщика. Наука обхода замков была непростой, и в некоторые моменты оставалось лишь уповать на удачу. Существовали как замки массового производства, так и индивидуальные заказы, зачастую с какими-то неприятными сюрпризами. В виде шипа с ядом или гравитовой шашки. Купленные отмычки подходили только к механическим замкам. Существовали еще и вихревые замки, которые открывались, реагируя на специальные ключи – плоские и прямые полоски, но с уникальным эфирным узором. Использовали их редко, поскольку такие замки потребляли некоторое количество гравита. Взломать их с помощью обычных отмычек в принципе невозможно, подделать эфирный ключ – задача под силу лишь наиболее искушенным эсперам, посвятившим себя воровской стезе. Можно было попытаться достать особые вихревые отмычки, но их цена... даже не кусалась, а сразу сжирала тебя целиком. Также мой временный учитель подсказал, в какие районы города лезть не стоит. Окресности Двиэль держал Странник, и некоторые владельцы платили ему дань за то, что воры их обходят стороной. Если я вдруг решу их обчистить, то проблемы мне обеспечены. Как минимум сбыть награбленное через Жаклин я уже не смогу. В общем, я мотал на ус, которые у меня не росли, и запоминал любое брошенное мастером слово.
В октябре на одной из наший еженедельных встреч тин Джина решила использовать прямой подход. Поскольку косвенная поддержка и скрытые подсказки никаких результатов не принесли, как она пояснила.
- У тебя налицо все признаки Безумия Одиночества, Эван, – поведала мне психолог. – Это очень серьезная болезнь, при которой эспер стремится изолироваться от человеческого общества. Я прекрасно знаю твои доводы, Эван. “Я ведь никому не причиняю вреда”, верно? Да, это так. Но также верно и то, что и пользы больные Одиночеством не приносят. Последняя стадия Безумия – отшельничество, когда одаренный поселяется в недоступной для других местности. Ни о какой службе в Аспектах и речи быть не может. Иногда гражданским эсперам удается наладить производство полумагических товаров через посредников, но такие случаи редки. Мое дело как психолога – приложить все силы, чтобы вылечить тебя и направить на путь истинный. Я понимаю причины, которые толкнули тебя на кривую дорожку: печальная участь родителей, аурная травма, не самые приятные опекуны, отставание в учебе, еще какие-то твои личные обстоятельства. Но это не повод замыкаться в себе, Эван. Ты понимаешь?
Я молча кивнул. Тин Джина грустно вздохнула:
- Постарайся больше общаться, найди единомышленников. Такие же выпадающие из общего круга общения. Например, Хит. Или любители приключенческих романов, часто посещающие библиотеку. Шаманы с птерами или просто владельцы декоративных птеров. Эван, ты ведь часто ходишь в церковь? – неожиданно спросила Ромили.
Откуда она узнала, вуйл ее побери?! И вне академии за мной следят?!
- Иногда, – угрюмо ответил я.
- Гайя смотрит положительно на уединенность и умеренность в общении среди своих последователей, однако к эсперам иной подход. Постарайся измениться, искренне пожелать наладить общение со сверстниками и взрослыми. Если немного поискать, то тебе откроются широкие горизонты.
- Хорошо, тин Джина, я попробую, – произнес я нейтральным тоном.
- В таком случае закончим на сегодня. Жду тебя в следующий четверг, как обычно. Расскажешь мне о своих успехах. Также мы начнем заниматься по специальной мантре против Безумия Одиночества, которую тебе и во внеурочное время придется отрабатывать.
- Я понял. До свидания, тин.
- До встречи, Эван.
Я покинул кабинет психолога в поганом настроении. Все, как она и сказала: я не считал, будто мои отклонения – это нечто плохое. И даже ее объяснения меня не убедили. Мотивы здравников мне отчасти понятны. Психологически неустойчивый эспер – это всегда плохо. Однако я не считал, будто моя ситуация чем-то опасна, и менять свою линию поведения не собирался. Да и как ее поменять, если со мной никто не желает связываться? Подкупить кого-то притвориться моим другом? Где бы столько денег взять, чтобы “прикормить” эспера. Да и свои многолетние привычки ломать очень сложно. Ну и главное: нет смысла идти на поводу у психолога и напрягаться, поскольку через семестровые экзамены я все равно не пройду. Лучше сосредоточиться на сборе хабара и опробовать наконец купленные отмычки в деле. Одна из кладовых столовой запирается на обычный немагический замок. Надо только выбрать день и подкараулить, чтобы поблизости не было патруля полосатых.
На базовых плетениях у меня уже начали вырисовываться контуры шарфика, который я вязал из пазьей шерсти. Это было достаточно актуально, поскольку власти объявили о грядущей суровой зиме. Хотя на то, чтобы преодолеть тысячи миль от близкого к экватору места проведения межостровной ярмарки до северных широт, потребуется несколько месяцев. Сандарку частично ввели в строй, работы по восстановлению порта Хэкли-Бэйс продолжались полным ходом. Главное, что Движитель Сандарки починили, так что атолл мог поддерживать скорость немногим менее трех узлов.
Случайно подслушав разговор старшекурсников, я выяснил, что тин Гладис, наша учительница иностровного языка, оказывается ходит беременной уже больше пяти лет. Из-за каких-то психических отклонений в организме эспера произошла аномалия, сроднившая женщину с плодом. Говорили, что она боялась рождения ребенка и не хотела расставаться с ним. Ходили слухи, что на самом деле ее нерожденный малыш полностью разумен, как и положено пятилетнему ребенку, и она с ним действительно общается. Довольно жуткие сплетни. Правда это или нет, выспрашивать у преподавателей я не стал. У всех свои скелеты в шкафу. Вот, например, про тин Бриджетт поговаривают, будто она сменила пол с помощью возвышения. С одной стороны, звучит бредово, с другой – я еще очень мало знаю о том, на что способно возвышение.