Я потихоньку разминал мышцы, фокусировал зрение, слух и осязание. Утро подкралось незаметно. Первые лучи солнца проникли сквозь окошко, ласково коснувшись моего нового лица. Восхитительные ощущения! Только промаявшись несколько месяцев в эфирной форме начинаешь ценить жизнь в нормальном теле.

Когда я выбрался из постели и осторожно ковылял по помещению, к нам пришли двое эсперов. Память подсказала, что оба они из старшего рода. Выглядели они как-то… сурово, что ли. На лице отца Ренника Кински можно было увидеть сострадание и беспокойство за судьбу сына, эта же пара взирала на меня со спокойствием зауропода. Они перебросились несколькими рублеными фразами, из которых я понял не все слова:

- … Думитрий пришел в себя.

- Не… значения… церемония… через… часа…

- Пить, - прохрипел я пересохшим горлом.

- … - сказал один другому непонятное слово.

Эспер с сильной чародейской аурой достал какую-то миску со стола и наполнил ее материализованной водой. Очевидно, чародей не из последних, раз ему доступна полная материализация эфира. Миска выглядела неказисто, но пить хотелось зверски, так что жажда победила брезгливость.

Примерно полчаса нас никто не беспокоил. Я готовился к тщательному допросу с вызнаванием различных родовых подробностей. По аналогии с Тадеошем и его отцом. Однако никто меня в дальнейшем ни о чем не спрашивал и не осматривал мою ауру.

Две женщины, лервы, вывели нас из помещения под руку и направили на выход из здания.

- Куда? – спросил я, стараясь минимизировать вайский акцент.

- Всё… порядке, - тепло ответила мне провожающая.

Василь не реагировал на раздражители, однако как-то умудрялся стоять на двоих ногах. Я заметил, что для нас были приготовлены кресла на колесиках, но они не понадобились. Похоже, нас наконец переведут в настоящую лечебницу. Потому что помещение, в котором нас держали до этого, мало походило на больничные покои. На выходе из здания стояло нечто, напоминающее по эфирному свечению определитель, но на него никто не обратил внимания. Похоже, внедрение на Гройскад пройдет намного легче, чем ожидалось.

На центральной дорожке сателлита собралась внушительная группа людей. Тут были простые лервы-крестьяне, придомовые слуги, члены младшего и старшего родов. Мне удалось узнать лишь нескольких человек: родную мать Думитрия и главу рода Грызловых, Авраса Грызлова. Мощный в аурном плане дядька, на уровне арха наверное. На Вайсе бы такого вряд ли допустили к управленческой должности. Слишком расточительно тратить подобные ресурсы. Хотя на Острове Послушания, как я слышал, главы родов сражались чуть ли не в первых рядах, редко отсиживаясь за спинами подчиненных.

Мать Думитрия бросила на меня кроткий взгляд, после чего отвела глаза и старалась больше не смотреть. Аврас же был явно не в настроении. Густые нахмуренные брови выражали раздражение и напряженную работу мыслей. На нас с Василем надели светлые полотняные робы, так что я укрепился мыслями о лечебнице. По-видимому, домашние провожают искалеченных эсперов в дорогу к одному из оздоровительных учреждений. Оно и понятно: с повреждениями Думитрия и Василя потребуется не один год, чтобы хотя бы частично восстановиться.

Наша процессия добралась до края сателлита, где была расположена какая-то площадка. Ко мне начали закрадываться подозрения, но я все еще надеялся, что здесь нас просто подберет вихрелет. Грызлов-главный принялся что-то вещать на труднопонимаемом гройском, остальные молча внимали с траурными лицами.

- … Меладонна… прими… владычица морская… дар…

Глава рода махнул рукой, и нас потянули к обрыву. Теперь я начал осознавать, что нам с Василем уготовлено отнюдь не место в эсперской лечебнице.

- Стой-те. Я жив. Я понимаю… - неумело попытался я избежать неприятной участи.

Мой конвоир остановился и взглянул вопросительно на Грызлова. Глава молча мотнул головой, одними глазами показав лерву свое неудовольствие. Меня с еще большим энтузиазмом потащили к краю площадки.

Можно было бы и дальше пытаться привлечь их внимание, показать, что Сознание ко мне полностью вернулось. Раскрыть часть оболочек Средоточия. Но это бы вызвало множество новых вопросов, и от глубокого пси-допроса мне точно не отвертеться.