Секретарша смотрела на меня так, словно увидела ожившую мумию. У нее даже личико побледнело, а ярко накрашенные губы что-то зашептали.

– Вы... вы к Дмитрию Петровичу?

– К нему, – кивнула я, не собираясь отступать.

– А... сейчас...

Она метнулась в кабинет, потом выбежала и распахнула дверь:

– Проходите.

Дмитрий восседал в своем начальственном кресле, перед ним дымилась сигарета в пепельнице и стояла чашка кофе. Китель висел на спинке, рукава форменной рубашки были закатаны до локтей – в кабинете, несмотря на мороз за окном, было очень жарко: в углу работал обогреватель.

– Присаживайся, Мария. – Дмитрий даже не поздоровался, глубоко затянулся сигаретой.

Я села на стул наискосок от Дмитрия, перекинула ногу на ногу и расстегнула шубу.

– Ну, чем ты меня порадуешь?

– Я?! – Моему удивлению не было предела. – Я надеялась, что это ты меня порадуешь информацией.

– Слушай, девуля... а ты вечером что делаешь? – не обращая внимания на мои слова, спросил Дмитрий. – Не желаешь компанию мне составить? Я тут в одно местечко собрался...

– Нет, не желаю... вернее, мое решение будет зависеть от того, что ты мне скажешь по делу отца.

Я вынула сигареты и закурила, покачивая ногой и наблюдая, как меняется выражение лица моего собеседника. Дмитрий побагровел, достал из кармана брюк скомканный платок и суетливо вытер пот со лба. Глаза его вдруг сделались злыми.

– Я тебе вот что скажу... Не лезла бы ты туда, где не понимаешь.

– То есть?

– А вот и «то есть». Дело закрыто за недостаточностью улик – так понятно? Никто твоего папашу не убивал, сам умер – технаря обожрался и откинулся, понятно?

– А что ты так нервничаешь? – поинтересовалась я, стараясь сохранять спокойствие.

– Я?! – взвился Дмитрий. – С чего мне нервничать?! Там все чисто, не придерешься.

– Так покажи.