– Ну... нет пока... слушай...те, а может, того – на брудершафт? У меня и коньячок имеется. – Он выразительно похлопал по небольшой спортивной сумке, стоявшей под передним креслом.

Ей-богу, в этой стране я пить не брошу...

Мы выпили, и я назвала свое имя. «Мария» – надо же, как отвыкла. Все Мэри да Мэри...

– Слушай, девуля, а ты где живешь-то вообще?

– В N-ске, – отозвалась я, и он расхохотался:

– Это я понял. А конкретно – где?

– В гости напрашиваешься? – механически пошутила я.

– Ну, что сразу так... – чуть обиделся Дима. – Я ж просто... может, соседи – так я подвез бы, у меня машина стоит на приколе в порту. А то холодно, пока доедешь – совсем закоченеешь, да и таксисты дерут безбожно.

– На окраине я живу, в Пекине.

«Пекином» у нас в городе называли самый удаленный от центра район – потому, что там находился огромный китайский рынок и проживало много граждан Китая, приехавших на заработки. Моя квартира находилась там, в одной из шестнадцатиэтажек, и ключи все это время лежали у отца. Значит, сперва мне придется ехать к нему, на противоположный конец города.

– Слушай, а ты меня до улицы Вяземского не докинешь? – попросила я нового знакомого, и тот согласно кивнул:

– Легко. Я на соседней как раз живу.

– На Пражской?

– Нет, на Островной.

– Дима, а ты это... не боишься? Выпил ведь? – Я кивнула на стаканчик в его руке, но мой знакомый захохотал:

– Да мне даже «под мухой» везде зеленый. Я ж зампрокурора города, девуля, – кто ж меня остановит-то?

«Ну, прекрасно – зампрокурора! Вот бы Костя порадовался...»