– Сергей Андреевич! Губернский!
Я обернулся и увидел летевшую ко мне на всех парусах Веру.
– Что случилось?
– Да как же… Ой, здравствуйте, Владимир Семёнович, вас прямо не узнать… Меня Тарковский за вами послал, сейчас же сцена с вашим участием сниматься должна. Я уж тут всё обегала, даже в столовую и мужской туалет заглянула, а вас нет нигде. Пойдёмте быстрее.
– Ну, давай, Тарковскому привет, – усмехнулся Высоцкий, пожимая мне на прощание руку.
А я подумал, что собрались тут, понимаешь, всё с окончанием на «кий»: Губернский, Высоцкий, Тарковский… Но тут Вера меня снова дёрнула за рукав, и пришлось ускориться.
– Вот, нашла, он там с Высоцким у соседнего павильона разговаривал, – отчиталась ассистентка перед своим начальником.
– Да хоть с самим Господом Богом, но съёмочный график я срывать не позволю! Сергей Андреевич, чтобы это было в первый и последний раз.
– Постараюсь, Андрей Арсеньевич.
– Так, ладно, тишина на площадке. Все помнят свои слова? Где папка для Губернского? Да не мне, ему отдай, он у нас снимается… Вера, «хлопушка» готова? Ну, поехали.
Глава 3
«И вот, товарищи, мы с вами стали свидетелями того, как израильская артиллерия начала обстрел мирного палестинского поселения. Вон там, как вы можете видеть, только что взорвался снаряд. А ведь это кварталы, где живут обычные люди, такие же, как мы с вами, тогда как израильская пропаганда вовсю пытается доказать, что Израиль воюет с боевиками».
Спецкор программы «Международная панорама» Фарид Сейфуль-Мулюков отважно вещал на фоне полуразрушенного строения, а за его спиной арабские подростки что-то орали и размахивали кто палкой, а кто и автоматом Калашникова. Ага, мирные жители… Это же бандит на бандите! Вот только наша пропаганда в свою очередь пытается вывернуть всё наизнанку. Оно и понятно, коль Штаты поддерживают Израиль, то СССР впрягается за Палестину. Лучше бы показали сюжет из Никарагуа, там хоть я солидарен с позицией Советского Союза по поддержке сандинистов.
Валя тем временем обряжала Даньку на прогулку в лёгкий импортный костюмчик, который я привёз из Москвы. Новость о том, что я всё-таки приобрёл дачу в Переделкино и ей теперь нужно съездить самой посмотреть наше жилище, Валентину воодушевила.
– Серёж, а с пропиской что делать будем? – поинтересовалась она.
– А в чём проблема?
– Так ведь нельзя одновременно быть прописанным по двум разным адресам. Если на даче жить будем, то отсюда нужно выписываться. А у нас Ленка в столичном общежитии прописана.
Вообще-то уже с полгода, как Ленка жила на съёмной квартире, но прописана всё равно оставалась в общежитии. С моими доходами я мог позволить падчерице проживание в более комфортных условиях.
– Давай не будем голову ломать, – продолжила Валя. – Ты прописывайся на даче, станешь столичным жителем, а я останусь прописана в этой квартире. Жалко терять жильё, мало ли что… Даньку тоже у себя прописывай, надо будет его прикрепить к местной детской поликлинике, взять направление на молочную кухню… Хотя о чём это я! Нам теперь уже пора заканчивать с молочкой, мальчик-то растёт, время переходить на пюрешки.
Лететь на самолёте с пацаном супруга наотрез отказалась, пришлось брать билеты в СВ. Завтра отъезд, а сегодня у Даньки с утра прорезался уже второй зубик. По счастью, пока этот процесс проходил безболезненно, без поноса, температуры и прочих симптомов.