- И почему те, кто наверху, чаще всего не особенно умны? - тихо произнес я без задней мысли, но Старик МакЛауд попробовал дать ответ.

- Ты знаешь, ум - это тяжкий груз, и с ним непросто забраться наверх.

Немного посидели в философском молчании, каждый думал о чем-то своем. Я первым нарушил тишину, без особого интереса в голосе спросил:

- Что там, в гильдии, обо мне говорят?

- Тишина. Словно и не было такого.

Его ответ меня немного покоробил. Он заметил это и криво ухмыльнулся:

- Рыжая Справедливость почему-то не приветствует такие разговоры.

- С чего бы это? - почти искренне удивился я. Казначей пожал плечами. - А остальные чего?

- Ну, скучают, вспоминают...

- Мы сейчас точно об одной и той же гильдии говорим? - сказал я, не скрывая скептичного взгляда. - Я больше поверю, что проклинают и матерят.

Гном смешался, даже немного покраснел. Пряча эмоции, он наклонился к земле и сорвал травинку. В этот момент у него из-за пазухи выскочил крестик: большой такой, внушительный. Он висел на золотой цепочке и сам был золотым.

- Помогает? - хохотнул я, кивнув головой на крестик.

Казначей беззлобно усмехнулся, затем прикоснулся к крестику, на что-то нажал, и из него выскочило блеснувшее на солнце лезвие. Я подавился смешком. Гном произнес:

- На Бога надейся, а сам не плошай.

- Мне бы парочку таких не "плошай" на всякий случай.

- Действительно пригодились бы. В мире тебя всё так же ищут, - сообщим мне Старик МакЛауд то, что я и так знал.

- Популярность, - выдохнул я притворно смущенно, всплеснув руками.

Он молчал, но молчал так красноречиво, что я не выдержал и начал оправдываться:

- Я не думал, что всё так закончится. Приказ отдавал не я. Мне тоже их жалко.

- Я понимаю, - тяжело выдохнул он не слишком искренне. Винит все-таки.