Лазарис был своеобразной легендой Дома Магии, в одиннадцать лет став вторым по силе юным магом континента, а сразу за этим бесследно исчезнув. И сейчас он мог наслаждаться относительным спокойствием лишь потому что его мало кто мог узнать после двух прошедших лет и внесенных им в свою внешность изменений. Но когда молодой парень взошел на трибуну, зал просто взорвался приветственными криками и аплодисментами. Еще бы, если бы не он, два года назад Кристория не вошла бы даже в четверку лидеров, так что в каком-то смысле Лаз был национальным героем. И пусть Савойн присудил ему такой высокий титул за совсем иной, куда более внушительный вклад, в целом это уже не было так важно.

— Речь! — Голосок Малютки, едва слышный за общим гомоном, через секунду был подхвачен самоходным громкоговорителем — Джи Дазом.

— Речь! — Следом подключились и все остальные студенты высшей группы факультета магии, а потом и толпа тоже начала скандировать:

— Речь!

— Речь!

— Речь!

Савойн, явно довольный произведенным эффектом, приглашающим жестом указал Лазу на трибуну.

— Ну что же, — немного нервничая, молодой человек оглядел огромный зал и собравшихся под его куполом людей. — Я, если честно, такого не ожидал и сейчас нахожусь в большой растерянности. — Крики поддержки и подбадривающие аплодисменты заставили Лаза улыбнуться и выпрямить спину. — Меня не было в академии последние два года и даже после возвращения я тут почти не появлялся, так что мне сложно судить об изменениях, но глядя на моих друзей могу сказать, что поменялось многое. Я сам изменился очень сильно, и не только внешне. Вы, наверное, ждете, — Лаз окинул взглядом притихших студентов, — что я сейчас начну говорить о серьезности дальнейшего жизненного выбора, о том, что мы никогда не забудем это место, о том что даже через много лет… Чушь это все. — Раздался смех, причем не только в рядах выпускников, но и среди преподавателей. — Слишком серьезные вещи редко когда бывают по-настоящему важны, а с серьезными лицами обычно делаются самые большие глупости. Так что единственное, что я хочу пожелать вам всем: улыбайтесь, господа, улыбайтесь!

Конечно Лаз не мог обойтись без театрального эффекта, и пусть в этом мире никто не поймет особого смысла этих слов и отсылки, что они несли, ему это было не так важно.

— Хорошие слова, — улыбнувшись кивнул Савойн, снова меняясь с молодым человеком местами.

— Один хороший человек сказал, — вернул улыбку Лаз, возвращаясь в зал под всеобщие аплодисменты.

Церемония закончилась уже когда на улице начало смеркаться, а после нее начался торжественный банкет, плавно перетекший в могучую прощальную вечеринку. Многие выпускники уже через пару дней разъедутся по разным городам и увидеться снова такой большой компанией уже вряд ли получится, так что сейчас все гуляли в прямом смысле как в последний раз.

Лаз, протанцевав по нескольку раз со всеми девушками своей группы и даже несколько танцев со знакомыми барышнями с других факультетов, довольный сидел в уголке и попивал вино. Вообще ему было не положено по возрасту, но сегодня за этим никто не следил, а опьянеть в трансформации он не боялся.

— Чего сидишь!? Пошли еще потанцуем! — Лани выпрыгнула как будто из тени.

— Не, хватит с меня! — засмеялся Лаз, ставя между собой и сестрой слабенький телекинетический барьер. — Вы меня так до смерти затанцуете, дайте дух перевести!

— Обещай что станцуешь со мной сегодня еще хотя бы разок. — Несмотря на то что Лани было уже семнадцать, губки она надувала ровно также как в детстве.

— Обещаю.

— Смотри мне! — Стукнув напоследок кулачком по барьеру, она убежала, скорее всего на поиски уже изрядно захмелевшего Сарифа.

— Ну что, как идет празднование? — Савойн Листер появился даже более неожиданно чем девушка.

— Очень неплохо, сижу отдыхаю.