– Дани? – (Нет ответа.) – Вот дерьмо! – Он встает из-за письменного стола, подходит к лестнице. – Даниэлла Кей Тейлор!
Нет ответа.
У Джонаса снова подскакивает давление. Тихо чертыхаясь, он поднимается по лестнице, перемахивая сразу через две ступеньки, покрытые вытертым бежевым ковром, на площадке поворачивает направо и идет по коридору к комнате дочери. Дергает за дверную ручку.
Дверь открывается.
– Что? – Семнадцатилетняя блондинка вызывающе смотрит на отца, ее темно-синие глаза яростно пылают.
– Я пытаюсь работать.
– Ну и что? Я, между прочим, здесь тоже живу.
– Можешь сделать чуть-чуть потише?
Она убавляет звук так, что Джонас уже разбирает слова.
– Господи, Дани, как ты можешь слушать такое дерьмо?
– Папа, не начинай…
– Песня о том, как три брата участвуют в групповом изнасиловании своей матери?!
– Это просто песня.
– Ну, лично мне она не нравится. Выключи сейчас же!
– Я, конечно, извиняюсь, но ты не можешь диктовать, что мне слушать. У нас свободная страна.
– Кто платит, тот и музыку заказывает. И пока ты живешь под моей крышей, ты должна меня слушаться. Так что выключи это немедленно!
Дани хлопает по CD-плееру, выключая его:
– Еще семь недель – и мне исполнится восемнадцать, а тогда я сваливаю отсюда!
– Тебе остается надеяться только на финансовую поддержку, а иначе придется ездить на учебу отсюда.
– Последние новости: я не иду в колледж.