– Вы выращиваете здоровых анофелесов, похищаете человека, зная, что он болен малярией, спускаете на него тучу комаров, а для того, чтобы укусов было больше, пичкаете жертву медом и… бреете ее с ног до головы: череп, брови, волосы на лобке… Затем, когда, по вашим расчетам, до смерти жертвы остается четыре или пять дней, вы, располагая к этому времени неограниченным запасом переносчиков болезни, ее изолируете. Следы от комариных укусов исчезают, не оставив на теле никакого следа, а следствие заходит в тупик… Логика безупречная…
Я не осмеливался даже вообразить, что пришлось вытерпеть этой женщине. Комары истязали ее целыми днями: налетали со всех сторон гудящими тучами, облепляли голову, лицо, половые органы, высасывали отовсюду кровь, ползали по веревкам, которыми были стянуты руки и ноги… Сколько дней она промучилась? Сколько?
Брас стиснула губы, было заметно, что ей очень не по себе. В конце концов она проговорила, не сводя взгляда с двух капуцинов, искавших блох у третьего:
– Если у жертвы была выявлена малярия, это непременно должно быть записано в ее истории болезни! Найдите людей, у которых был доступ к ее медицинским документам: врачей, эпидемиологов, больничный персонал, компьютерщиков, – и вы найдете преступника! Надо любой ценой его задержать!
– Не думаю, что все так просто… – вздохнул я, потеребив бородку.
– Да почему же?
Я вспоминал послание, вырезанное три месяца назад на верхней части колонны.
«Тимпан Блудницы» – отсылка к жертве… «Бездна и ее черные воды» – литературное описание пути к ее мужу…
– Вивиана Тиссеран, когда ее похитили, была совершенно здорова.
– Но…
– Он сам заразил ее малярией! – Я кивнул на инсектарий с анофелесами. – Вот смотрите. Убийца спокойно выращивает свои колонии. Самки откладывают яйца, яйца лопаются, личинки растут, превращаются в имаго, потом в комаров… Тем временем одна или две привезенные откуда-то инфицированные особи кусают женщину и заражают ее… Десять дней спустя Вивиана
– Это чудовищно, – произнесла Калипсо. – Ход ваших рассуждений, хоть и упрощенных, вполне логичен.
– А почему упрощенных?
– Для того чтобы анофелес заразился и стал заразным, должны совместиться многие параметры, многое должно безупречно совпасть по времени. Возраст самок, длительность инкубационного периода, циклы воспроизведения одновременно у насекомого и у человека – все это регулируется внешними условиями. Но если он получил сорок процентов переносчиков инфекции – это, позволю себе заметить, очень высокий показатель. Ваш убийца – не случайный человек!
– Думаете, речь может идти о профессионале?
– О любом, кто имеет дело с насекомыми. Это может быть ученый-исследователь, лаборант, может быть, просто энтомолог-любитель…
Калипсо рассеянно глянула в камеру и отперла наружную дверь.
– В одном вы можете быть совершенно уверены: стоит к ним приблизиться – и они завладевают вашей жизнью. Они – это тайна, причудливость, своеобразие, мечта, это бесконечное разнообразие форм и сочетание самых невероятных красок… Среди всех ученых, которые здесь работают, нет ни одного, у кого не было бы домашнего инсектария или полного собрания трудов по теме. Дьямон буквально помешан на палочниках. Дрокур, его ассистент, выращивает в виварии более тридцати видов божьих коровок. Что же до вашего преступника… Может быть, он разводит бабочек… Хотя… сфинксы «мертвая голова» встречаются довольно редко, особенно в наших краях.
– Тогда как же он раздобыл гусениц?
– Набравшись терпения и не жалея времени! Ходил по полям и лесам в определенные периоды… А кроме того, существуют места, где любители встречаются, чтобы покупать и продавать… Нечто вроде блошиного рынка, в буквальном смысле слова.