Дверь в смотровую открылась, появился доктор Фишман. Оба санитара исчезли. Фишман устало опустился на скамейку.

— Извините! Сегодня был трудный день — если не считать всех этих волнений после телепередачи. — Он рукой провел по лбу. — Горан должен остаться у нас. Кровяное давление слишком высокое. Необходимо его немедленно понизить. Ему уже сделан укол. Кроме того, у мальчика развилась инфекция мочевыводящих путей.

— Что?

— У него поднялась небольшая температура, чувствует сильное жжение… По крайней мере дней десять ему придется провести у нас. Если не будет других осложнений.

— Осложнений?

— Дорогой господин Джордан, ведь доктор Белл, доктор Ромер и профессор Альдерманн говорили вам, что у Горана чрезвычайно ослабленная иммунная система!

— Да, конечно…

— Поэтому он легко подхватывает любую инфекцию. Для мальчишки это плохо… но мы просто не в состоянии снизить количество лекарств, которые препятствуют хронически затянувшемуся процессу отторжения его печени… Горан много пережил, — сказал тихо врач. — Ему еще многое предстоит. Это порочный круг. Мы можем многое сделать. Но далеко не все.

Фабер кивнул.

— Вам не нужно срочно возвращаться домой?

— А что такое?

— Горан неспокоен. Он боится. Не могли бы вы… провести с ним эту ночь? Он бы очень этого хотел… мне тоже было бы спокойнее…

— Конечно. Мне нужно только позвонить и поставить в известность.

— Спасибо, господин Джордан.

С большим трудом Фаберу удалось успокоить Миру. Наконец он последовал за врачом, который проводил его к Горану. В коридорах им не встретилось ни единого человека.

— Вот мы и пришли, — сказал Фишман.

Фабер испугался.

— Здесь?

— Да, а что?

— Он лежал в этой палате, когда я увидел его в первый раз.