Рыжий рывком поднял довольно увесистый мешок и бросил его под ноги владетелю. Лаудсвильский осторожно потрогал мешок носком сапога — сумма, судя по всему, здесь хранилась немалая. Рекин затосковал.

— Хватит, чтобы купить целую армию, — засмеялся Ара.

— Владетели — люди жадные, — вздохнул Рекин, — чем больше даешь, тем сильнее у них разыгрывается аппетит.

— Золота хватит, — успокоил Тор. — Если потребуется, дадим еще.

Лаудсвильский помянул про себя нехорошим словом и Чуба, и Шороха, и всех молчунов скопом — итог напряженной работы лежал сейчас в метре от руки, но, увы, уже не принадлежал ему.

За стеной сруба послышался топот копыт, сердце Рекина бешено заколотилось. Ара оттолкнул владетеля и первым выскочил на поляну.

— Какая неожиданная радость, — скривил он в усмешке губы, — сам капитан пожаловал к нам в гости.

Тор прислонился к стенке сруба и молча наблюдал за Чубом, чуть прищурив зеленые глаза. Рыжий встал в проеме дверей, потеснив Лаудсвильского, в руках он держал огненный арбалет, но оружие было опущено дулом вниз. Рекин на всякий случай отодвинулся в сторону, готовый в любую минуту упасть лицом в снег. Но ни Рыжий, ни Ара стрелять пока не собирались, а у Тора, если не считать мечей за спиной, оружия не было вовсе. Чуб казался спокойным. Одним движением он спрыгнул на землю и принялся отряхивать с полушубка липкий снег. Леденец остался в седле, так же, как и пятеро сопровождавших капитана меченых. Суранцы, которых тоже было пятеро, последовали примеру Чуба и стояли теперь на снегу, широко расставив для упора ноги, вскинув готовые к стрельбе арбалеты.

— Я не рад нашей встрече, — сказал Чуб, поворачиваясь к Аре, — тем более что эта встреча прощальная.

— Вот как, — удивился Ара, — и как скоро ты нас покидаешь?

— Вам лучше сложить оружие. — Чуб не среагировал на выходку меченого.

— А почему не вам? — спросил Тор и взмахнул рукой. Доски на крыше сруба раздвинулись, и оттуда высунулись свиные рыльца четырех огненных арбалетов.

— Ловко, — сказал Леденец, с трудом удерживая на месте испугавшегося коня.

Чуб покачал головой и недобро рассмеялся:

— Ты, я вижу, многому научился за это время, владетель Нидрасский.

— Учителя были хорошие, — отозвался Тор.

Лаудсвильского такой оборот событий испугал не на шутку: обе стороны могли посчитать его предателем. Что, однако, было верно лишь отчасти, ибо перед молчунами благородный Рекин был чист. Место встречи он назвал им совершенно правильно, и у рыбоглазых было достаточно времени, чтобы выследить Тора и установить точное количество сопровождающих его лиц и их боевой потенциал. Но молчуны крупно промахнулись, вольно или невольно подставив Чуба и Леденца под дула огненных арбалетов, которые, как подозревал Лаудсвильский, находятся, скорее всего, в руках владетелей. А уж благородные Агмундский и Маэларский не промахнутся, если им доведется стрелять в такую мишень, как капитан меченых, с расстояния десяти — пятнадцати метров.

— Пора расходиться, — сказал Леденец, — встреча явно не удалась.

Лаудсвильский был согласен с третьим лейтенантом Башни. Противники просто изрешетят друг друга на таком расстоянии, и победителей уж точно не будет. Однако Чуб, к удивлению благородного Рекина, отрицательно покачал головой и пристально глянул в глаза Тору:

— Кто-то из нас должен остаться здесь — двоим в этом мире будет уже тесно.