Меня отбросило в сторону, как будто незнакомец управлял воздухом.

Я ударилась о камни брусчатки, хоть и не очень сильно. Но подняться не успела — около уха просвистел тот самый хлыст. Итхар занес руку снова. Я в ужасе закрыла глаза ладонью, чтобы только не видеть лица своего карателя в тот момент, когда мою кожу рассечет бичом до крови.

Но кожаный шнур не коснулся меня.

А потом наступила тишина. Казалось, окружающие нас зеваки боялись даже дышать, пока господин не скажет свое решающее слово.

— Вызовите городскую стражу. Пусть это отребье заберут в тюрьму, там ей самое место, — скривившись, выдал мерзкий тип.

Откуда ни возьмись, подбежали стражники. Они схватили меня под обе руки и подняли, поставив на ноги.

Они что, были рядом и бездействовали?! Да как так?

Воздуха не хватало, ребра сперло до боли от обиды и непонимания.

Аристократ же громко фыркнул, не став больше ничего говорить. Как раз в это время вернулся второй охранник академии с разрешением от Райана Лестера. Итхар с маниакальным взглядом сел в карету. Ворота открылись, и карета въехала во двор AMИPC.

— Отпустите уже! — очнулась я от первого шока. И дернула руками, желая освободиться. Но мои запястья сжали еще сильнее:

— Теиса. Вам придется проследовать за нами.

— Куда еще проследовать? Я вообще-то здесь работаю и живу, если вы не в курсе. Отпустите, я пойду в свою комнату, — дернулась я снова, не понимая, чего они вообще хотят.

Меня тут, между прочим, только что едва не ударили хлыстом прямо на глазах у толпы. А им хоть бы что!

— Вы арестованы за прилюдное оскорбление высшего лорда. Вы отправитесь в тюрьму, там судья решит, какой приговор вам вынести. Мы лишь исполняем закон. И ничего не можем сделать.

— Вы в своем уме?! Этот тейн оскорблял ни в чем не повинного мужчину… — Мой голос стих, когда я увидела безапелляционное выражение на лице городового.

— Вот и скажете это в суде. Может быть, зачтется. У нас приказ.

— Чей?! Чей приказ хватать на улице порядочную женщину?! — Казалось, я сейчас охрипну от собственного крика. Не хотелось мириться с несправедливостью.

Но ответа я не удостоилась. Блюстители порядка лишь молча выполняли свою работу. И вели меня вниз по улице, на нижний уровень квартала. Прохожие оборачивались, сочувствующе кивали. Но спасти меня никто не пытался.

Чертов мир!

Я скрипнула от злости зубами.