Огнем, что вызывает сильнейшую боль на грани с экстазом. Который невозможно терпеть. Сжигающим заживо, пожирающим плоть…

Пламенем со сладостью меда, куда добавили эликсир из чад-травы, вызывающей упоение и наслаждение.

Заполучив хоть раз эту силу, невозможно от нее отказаться. Но этот огонь убивает итхаров, если вовремя от него не избавиться… Поэтому мы ищем других носителей.

Я несколько лет не мог найти следующую обладательницу дара, отправлял по разным городам своих шпионов. Пока мне не подсказали…

Той ночью, когда я вез девчонку в замок, Янтарь ее ощущался слабо, хотя я и понимал, что Лерэйн все еще невинна. Уж что-что, а на девственниц у итхаров — представителей древней расы демонов Даргейна — особое чутье. Но Янтарь будто прятался, не показывался наружу. Ускользал, вызывая жгучее желание поскорее завершить процесс передачи.

Вероятно, все дело в том, что девчонка слишком напугана?

Изъять Янтарь в любом случае я мог лишь в своем истинном облике. Обычно это вызывает у носителя кратковременный стресс. Но, лишившись первозданной сущности, в которой зашифрованы знания древних, девица подчинится. Все они поначалу строптивые. Пока не поймут, кто их истинный хозяин. Ну а потом, заполучив желаемое, можно делать с ним все что угодно. Тем более удовольствие после передачи особенно яркое…

Но энгорова негодяйка сбежала.

Я так и не понял, как она смогла покинуть замок. Возможно, кто-то ей помог. Но точно не Дейсар Вилтон. У этого аристократа-недоумка не хватило бы смелости и сноровки, чтобы пробраться на территорию поместья незамеченным. Но я был уверен, что муж последует за ней. Пришлось проследить, но ожидания оправдались — Вилтон и правда встретился с Лерэйн через несколько дней. Мне верно подсказали. Был свой источник информации.

А она за это время успела обустроиться и найти работу в академии, будто и вовсе не собиралась возвращаться в Северогорье в поместье графа.

Кроме того, своим острым язычком вызвала гнев Дерента, представителя другого рода итхаров, что давно проживали в столице.

Случай заставил задуматься, почему она вообще ведет себя так смело, будто ей что-то известно. Это вызвало подозрения.

Я не стал трогать ее сразу — тем более после разговора с Дейсаром она вернулась в академию. А вот вечером назревало нечто особенное.

Шанс заполучить Янтарь легко и быстро оказался под угрозой. Я рассчитывал подождать еще пару дней, но не выдержал, явился в ресторан. А строптивица и там дала отпор. Она снова ускользнула. И это завело еще больше. Я не знал, что сделаю со своенравной девицей, когда поймаю, но одна лишь мысль заранее вызывала болезненное наслаждение.

Желание поставить ее на место стало нестерпимым.

Я даже долетел до ее общежития, хотя нахождение на территории академии в истинном облике чревато последствиями.

Еще с тех времен, когда итхары и люди Арделя подписали соглашение, там есть мощная магическая защита. Ее установил Дормейн Догран, один из сильнейших чародеев эпохи, когда была заключена сделка между расами. Люди хотели хоть как-то себя обезопасить.

Теперь никто не знал секрета блокировки.

Итхары не могли находиться на территории АМИРС в истинном облике, и это раздражало. Пришлось стать человеком и перепрыгнуть через забор академии, используя магию воздуха, которой я владел безукоризненно.

Обнаженный, я шел вдоль ряда ровно остриженных лавровых кустов, пересекая лужи и представляя реакцию того, кто меня увидит. Но после мощной грозы все попрятались по своим комнатушкам, даже старая ведьма, что была комендантом женского общежития, не показывалась. Я добрался до здания и прошелся вдоль стены, пытаясь разгадать, в какой из комнат может находиться Лерэйн. Свет горел лишь в трех, но постепенно окна гасли. Осталось одно, за которым моргала масляная лампа. За тонкой занавеской я видел силуэт раздевающейся девушки. И вдруг понял, что это она. Моя должница.