Снова буду ждать, пока перерасту, — даже умудрилась пошутить.

— Я бы сейчас сказал, но лучше не буду, — усмехнулся Мажарин.

— Чего сказал?

— Матом будет.

Он принес ей из спальни одеяло, а сам уселся за рабочий стол и откинул крышку ноутбука.

— Ты только ничему не удивляйся.

— А чему я должна удивляться?

— Мало ли, — уклончиво, но с улыбкой сказал он.

— Мажарин, сразу скажи: ты маньяк?

— Почти, — усмехнулся он.

— Чего маньячишь?

— Тихо, — строго сказал он, — пей чай и молчи. Я сейчас занят. Меня нет.

— Разговаривать нельзя?

— Нельзя. Я сам скажу, когда можно.

— Ладно, обещаю ничему не удивляться.

Она и рада помолчать. Трудно давались эти разговоры.

Выпив крепкого несладкого чая и с трудом впихнув в себя кусочек сыра, Марина завернулась в одеяло и улеглась на диване. Прикрыла глаза.

Черт… Головокружение усилилось. Почему голова с закрытыми глазами кружится, а с открытыми нет? Хотела спросить у Мажарина, но глянула на его сосредоточенное лицо и передумала.

Через несколько минут ее затошнило. Она, выпрямившись, села на диване.

Вспомнила, что в парке Сережа умывал ее минералкой. Может ей повезет, и дома у него тоже найдется минеральная вода? Решив не беспокоить Сергея, сама пошла на кухню, открыла холодильник и обрадовалась, найдя там минералку. Попив, она поплелась обратно, захватив воду с собой.