На «площади» тумана было значительно меньше. Могло показаться, что мужики, быстро перемещаясь, вытесняют густые клубы за ее пределы. У них получалось, ведь если чуточку постараться, то можно даже увидеть размытую грань между рваной в клочья дымкой на площади и густым, консистенции молока, туманом за ее пределами.

Выйдя из сплошной стены водяного пара, я оказался в самой гуще событий. Четверо парней, каждый из которых точная копия матроса у озера, как минимум, в плане одежды, метались по мощеной досками территории. Что они делали, понять несложно – таскали мешки, разгружая смешной вагончик без боковых стенок. Двигались размеренно, действовали слаженно. По очереди подбегали, хватали груз, отбегали с ним в дальний угол площадки, бросали на землю, после снова возвращались к тележке, которая казалась бездонной.

– Поберегись! – послышалось у самого уха.

Я испуганно отскочил в сторону. Споткнулся о чью-то ногу, чудом устоял, бросился в другую сторону, наткнулся на очередного паренька. Тот выругался и оттолкнул меня, я упал, в полете схватился за рукоятку какого-то механизма. Она скрипнула, сдвинулась, послышались громкие крики затем надрывный скрип, после отвратительный визг металла. Вершиной звукового многообразия стал громкий всплеск. Все стихло.

Прекрасно понимая, что падать заведомо легче, нежели подниматься, тело отказывалось меня слушаться, правда, скоро ему пришлось пересмотреть свои принципы. Не прошло и минуты, как тишину нарушил угрожающий шепот и, затмивший его, звук тяжелых шагов. Поступь сопровождалась нарастающим ропотом. Кто-то приближался, вот только кто?

Почувствовав приближение перемен, я быстро сел и несколько раз мигнул глазами, пытаясь осмотреться. Сквозь пелену тумана проявилась ржавая катушка лебедки, на ней такой же ржавый трос. Он был оборван и наверняка давно. Распушившиеся проволочки, составляющие его, мерно покачивались, будто голова того паренька, что остался у замерзшего озера.

– Опять ты? – громкий голос заставил меня вскочить на ноги и непроизвольно вытянуться. В тот же миг стена тумана поредела. Сквозь нее медленно вырисовывались силуэты. Парни, одетые в форму матросов, с ними седой бородач. Точно не скажу, но его лицо мне было знакомо. Не понятно только откуда. Возможно, это его я видел там, у спуска или подъема, там, где сейчас ступеньки, а может и того раньше… – Мы ведь с тобой на эту тему уже беседовали, правда?

Мысли нехотя зашевелились. Я изо всех сил пытался вспомнить, был ли разговор, о котором он упоминает, а если был, то, что он мне тогда говорил, что я отвечал? Старался я, думал, вот только безрезультатно. Как ни крути, а не было такого…

– Я тебе еще в первый день сказал, чтобы ты просто сидел внизу, учился, вникал и не высовывался! Как минимум, пока я тебя не позову, – печальным голосом продолжал бородач. – Вот сделай доброе дело, хоть раз поступи правильно!

– Но мне бы водички набрать… – пролепетал я, чувствуя себя виноватым, но не в силах понять, в чем именно.

– Тогда бери водичку и дуй вниз! – странно, но в голосе бородача послышались по-настоящему теплые нотки. – Нет, ты пойми меня правильно, я же не придираюсь, просто по твоей милости ребятам нырять придется, мешки да ящики вылавливать, а ведь даже не май месяц…

Понурив голову, я шагнул в туман. Позади меня слышался смех, звучали шутливые замечания, но я не обращал на них внимания. Быстро подошел к озеру, ничуть не удивился, заметив знакомого матроса со стеклянным взглядом, сидевшего все в той же позе. Присел на лед и принялся размахивать топором. Острые льдинки разлетались в разные стороны, несколько из них попали в матроса, но его это не беспокоило. Наверняка он был погружен в свои мысли, ничего кроме них для него попросту не существовало. Что за тема его так увлекла, я не стал разбираться. Просто продолжал работать, мечтая лишь о том, чтобы скорее оказаться у себя в теплой каморке.

Внушительная гора прозрачных льдинок перекочевала в ведро. Я забросил его за спину, будто мешок, склонился и медленно направился в обратный путь. Шел и удивлялся, куда делась боль, что мучила меня с момента пробуждения, неужели я с ней свыкся?

На площадке где принимали груз, стояла гробовая тишина. Ничего более не скрипело, никто не кричал, даже смеха не было. Скорее всего, работники переместились на другой конец мыса. Меня же это не волновало. Я точно знал, мне нужно идти и чем быстрее дойду, тем мне же лучше.

Стоило выйти за пределы деревянной «площади» вновь стали заметны признаки жизни. Слышались голоса, выкрикивающие слова на непонятном мне языке, из тумана, нечеткие и неяркие выныривали силуэты людей, большей частью в форме моряков. Некоторые из них пересекали мою тропинку, некоторые шли вдоль нее, при этом ни те, ни другие на меня не реагировали, наверняка у них свои заботы.

Уже у самого спуска, собираясь ступить на лестницу, я заметил покачивающуюся в дымке знакомую фигуру. Девушка в объемной куртке, да, я почти уверен, это та, которая заходила ко мне, которая помогала мне, лечила. Захотелось подойти, заговорить, поблагодарить. Она ведь для меня столько всего сделала, а я даже спасибо не сказал.

Скорее всего, на моем лице отразились все мои мысли. Ярко, контрастно. Она их прочла и медленно, но выразительно покачала головой. Ступила шаг назад и слилась с туманом. Я же остался растерянно мигать глазами. Нет, я не расстроился, но, честно говоря, все это изрядно поднадоело. Не люблю недосказанности, как и всего того, что не могу понять.

Это все ладно, главное – ужин удался на славу. Вода из озера оказалась удивительно вкусной и это несмотря на то, что я добыл лишь лед (или благодаря этому?). Ее хотелось пить, ней невозможно было насытиться…

Так и прошел день, что особенно радовало, так это то, что он прошел не напрасно. Водой разжился, на несколько дней хватит, еще и пищу для ума заполучил. Тут точно не поспоришь, подумать есть о чем.

Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться на анализе того, что происходило вокруг. Мысли путались, мое видение происходящего, туманная мозаика, которую я мечтал сложить в простую и понятную картину реальности, не спешила складываться. Тем не менее, кое-как удалось создать более или менее логичную структуру окружающего мира.