Взбирался я долго. Медленно поднимал одну ногу, переносил ее на перекладину выше. Перехватывал руки, подтягивался, обнимал перила, висел на них, тщетно пытаясь отдышаться, делал следующий шаг.

свершилось. Я выбрался на относительно ровную поверхность и знакомой дорогой заспешил к озеру. Легко преодолел один из самых сложных рубежей – изрядно разбитый участок перед деревянной «площадью». Миновал его, впереди показалась цель моего похода – небольшой водоем с водой, которая, как мне казалось, пригодна для питья.

Озерцо с севера прикрывала сопка, потому и не удивительно, что над его гладью висел туман. Его седые хлопья медленно поднимались над поверхностью льда, казалось, будто кипит оно, согреваемое подземными источниками.

Осознание того, что цель близка, не окрылило, нет, зато добавило сил и пробудило дремлющий энтузиазм. Я прибавил ходу.

Следуя за изгибами деревянного тротуара, свернул за выступ ближайшей скалы, споткнулся и приглушенно вскрикнул, но не от боли, от удивления. Еще бы, ведь подобного я точно не ожидал! У облюбованного мною озерца, точнее на деревянном настиле, проходящем по его берегу, низко наклонив голову, сидел молодой паренек. Одет он в матросскую робу, поверх которой небрежно наброшен бушлат, совсем как мой, только пуговиц на нем больше, да и чище он. Паренек смотрел вниз, в ледяное зеркало и беззаботно, просто-таки по-детски болтал ногами.

Со странной смесью ощущений я подошел ближе. Да, я давно понял, по соседству со мною много людей, только этого паренька до сих пор встречать не приходилось. Похоже, он не из моих соседей-бездельников. Одежда не та, да и вообще. Хотя, может у них маскарад?

Матрос на мое приближение никак не отреагировал. Я же почему-то замялся, нехотя, будто через себя попытался заставить коснуться его плеча, похлопать, но в результате только брезгливо поморщился. Хотел заговорить, хотя бы покашлять, но из горла вырвался лишь чуть различимый скребущийся хрип, растворившийся в тумане.

Этого оказалось достаточно. Паренек вздрогнул, рывком поднял голову, внимательно посмотрел на меня. Минуту смотрел никак не меньше, будто старался рассмотреть, а то и вовсе запомнить. Вдруг он кивнул, скорее, уронил голову на грудь, снова поднял ее. Его глаза, бесцветные, стеклянные, словно покрытые коркой льда обрели осмысленное выражение. Тонкие губы сложились в кривую улыбку. Он часто закивал.

– Все от работы отлыниваешь, – не переставая кивать, парень укоризненно покачал головой, – а капитан тебя давно уже ищет. Столько дней прошло…

– Капитан? – услышал я голос, лишь отдаленно напоминающий мой собственный.

– Именно так. Говорит, пропал ты куда-то. Может, дезертировал? За такие деяния, по морским законам, сам понимаешь, могут и под килем протащить, – парень скрипуче засмеялся. – Не знаю как ты, но я в такой холод нырять не хотел бы…

– А где он? – теперь это уже был я, мой голос, мой вопрос.

– Там, – парень энергично вертел головой, будто пытался сориентироваться, выбрал направление, махнул рукой куда-то в сторону башни маяка, – в тех… в рубке.

– Где?

– В техническом здании. Рядом с маяком, кирпичное строение. Мимо не пройдешь. Да там и идти некуда, море вокруг, – он вздрогнул, затравлено огляделся. – Слушай, только ты не ходи к нему. Шучу я, не искал он тебя, просто спросил, так, между прочим. Лучше не попадайся ему на глаза…

Я посмотрел в ту сторону, куда указывал паренек и с удивлением отметил, что практически ничего не вижу. Вокруг один туман. Густой, насыщенный, совсем не такой как тот, что недавно поднимался над озером. В нем удавалось разглядеть только самого матроса, сидящего в метре от меня да фрагмент ледяной корки внизу. На все прочее планомерно наползали хлопья серебристой ваты.

– Ладно, делай, как знаешь, но если что, ты меня не видел, я тебя не видел. Не обращай на меня внимания я посижу еще немного, а уже после… – глаза паренька снова стали стеклянными, скорее всего, это происки все того же тумана…

Тишина, изредка прерываемая истошными криками чаек, сменилась шумом и гамом. Позади меня, совсем недалеко, скрытые туманом суетились люди. Отчетливо слышался топот тяжелых подошв, ступающих на доски настила. Хриплые голоса о чем-то спорили, противно скрипели механизмы, что-то безлико щелкало, будто отсчитывало время.

Звук доносился со стороны деревянной «площади». Направление легко угадывалось. Более того, сквозь туман можно было разглядеть несколько мужских силуэтов, которые передвигались, но резко, рывками.

Я пошел на шум. Краем глаза заметил, как паренек у озера печально покачал головой, планомерно укутываясь в туман. Мгновение и он исчез, поглотила его грязно-белая дымка, тут-таки растаял и мой к нему интерес.