— Легко, — ответил я, — когда на мы сражаемся с крупным бугаем, мелкие сошки могут нехило так помешать — а Сайна на изи раскатывает их в труху.
— Хм, и правда, — согласился Тендор, — если честно, я не замечал.
Сайна опустила глаза в пол и покраснела.
— Какого хрена вы спокойно разговариваете?! — закричала голова, — я — Великая Матка Грозового Племени Белых Гончих!
Голова начала трансформироваться во что-то большое и белошерстное, но у нас же не фильм и не аниме — я просто подошел и, пока она не раскрылась полностью, проткнул ее мечом. Тендор сделал тоже самое, но посильнее.
— Эх, опыта капнуло немало, а вот уровень… — вздохнул я, — несправделив этот мир — мы так долго сражались, жопы рвали как не в себя, а тут — на, подавись…
— Ладно, пошли на выход, — сказал чернявый, — идем?
— Вообще, надо, — сказал я, — но неужели, дружище, ты оставишь здесь всю эту красоту?!
Глаза Тендора загорелись тем же алчным блеском, что и мои, и мы, не обращая внимания на протесты беловолосой, приступили к работе.
— Расступись, холопы! — закричал я, — барин капитал свой везет!
— Откуда? — спросил Северус.
Я держал алмазный трон, а Тендор тащил все четыре золотых колонны.
— Не видишь, дядь, мы с "Поля Чудес" вернулись, слово из четырех букв, означает серошерстное животное, близкий родственник собакена. Все ответили Волк, а мы — Клов, и выиграли! — ответил я.
— Ничего не понял, — честно признался Северус, — но очень за вас рад.
— Да, но у нас все по честному, — сказал я, — так что одна колонна принадлежит Сайне, а в силу ее несовершеннолетия — вам.
— А кому же трон? — спросил управляющий.
— А трон станет народным достоянием, — ответил я, — пропилим дырку и поставим в толчке — к нам будет срать приходить весь город, бу-га-га-га-га!
Через толпу зевак протолкнулся невысокий даже по меркам своего народа дворф с золотым моноклем на одном глазу. Самое яркое его отличие было в отсутствии бороды.
— Ох, батюшки-светы! — воскликнул он, — эм… вы меня вызывали?
— Ага, — ответил я, — просим оценить вот эти четыре произведения искусства.