– Отражай прошлое! – воскликнула она, глядя на свое вытянутое лицо в осколке.
Физиономия Сиони сдвинулась влево, затем вправо, после чего исчезла. В осколке возникли длинные стебли травы и кусочек неба с висящим в нем одиноким продолговатым облачком.
Сиони лихорадочно порылась в памяти – в учебниках Осветителей она читала много всякого по поводу манипуляций со стеклами.
– Двигайся вспять!
Отражение облака лениво скрылось из вида.
– В десять раз быстрее! – скомандовала Сиони, и отражения в осколке и впрямь ускорили темп.
Стекло потемнело. Появились звезды. Поползло обратно к зениту заходящее солнце. Трава зашевелилась под ветром.
– В десять раз быстрее! В десять раз быстрее! – повторяла Сиони, и прошлое, запечатленное в осколке, замелькало у нее перед глазами.
Подмастерья Осветителей знакомились с этим заклинанием еще на первом году стажировки, но Сиони на собственном опыте узнала, что оно сложнее едва ли не всех известных ей заклинаний Складывания. Возможно, именно поэтому Бумажная магия утратила популярность в Англии: она казалась совсем примитивной.
День, ночь, день, ночь. Дождь. Под пристальным взглядом Сиони осколок продолжал разматывать ленту прошлого. Вряд ли он покажет Сиони что-то еще…
– Замедлись! – крикнула Сиони, заметив какие-то силуэты, но, увы, в стекле отразилась лишь компания мальчишек, которые пересмеивались между собой.
Зато Сиони было не до смеха, и по ее команде осколок вновь принялся разматывать воспоминания.
Наконец небо заслонил силуэт покрупнее.
– Замедлись! – почти шепотом приказала Сиони.
Изображения поползли с обычной скоростью. Сперва стекло накрыла тень, которая тотчас переместилась, и солнце осветило тугие завитки волос. Голова повернулась, и издалека донесся свист и нечленораздельный вопль. Полиция.
Силуэт исчез из отражения, а полицейские так и не появились.
– Сарадж, – проговорила Сиони и принялась изучать изображение с помощью увеличительного стекла.
Однако теперь она не обнаружила ничего, кроме колышущейся травы и летнего неба. Но в осколке, несомненно, отразился именно он. Сиони доводилось видеть Сараджа и раньше. Восстановить собственные воспоминания о Сарадже оказалось столь же легко, как и вспомнить, что она ела на завтрак. К тому же осколок не мог искривить прошлое.
У Сиони полегчало на душе.
Она продолжала держать стеклышко на ладони, и вдруг ее пронзила жуткая мысль. Она знала наверняка лишь одно – мужчина, отразившийся в стекле, направлялся на