Искатель и паладин пытались совместными усилиями задержать чудовищ, но все что они могли — это просто уклоняться от медленных атак големов. Серьезную опасность представляла лишь их ветка способности, связанная с цепью. Без нее мы бы справились на одном преимуществе в ловкости, но от этой способности защиты не нашлось никакой, лишь отвлекать врага и сбивать его концентрацию.

Тело Мархи едва заметно вздрогнуло. Я попробовал контролем чуть усилить напор целительной манны, чтобы помочь ей поскорее прийти в себя. Хотя с таким ранением в бою ей все равно нам ничем уже не помочь. Сама бы целой ушла, за чем, к слову, стоило бы и проследить.

Тело первого гиганта свалилось на землю, сраженное кинжалом убийцы. Судя по всему, он применил какой-то сильный яд, поскольку его крошечным оружием было бы сложно всерьез навредить такой твари.

Водный кадавр. Контроль.

Я уже пробовал совмещать навык контроля манны с лечением, касанием и плетью. Почему бы не попробовать его и на этом заклятии? Тем более что уже спалил окружающим меня разумным куда более страшную способность — печать пустоты.

Манна послушно принялась наполнять тело голема плоти, давая вялую попытку повлиять на заклинание. Я мысленно приказал д внутри мертвеца засадить крюк товарищу куда поглубже. Метать всю цепь было сомнительно — слишком моей силы было мало для полной власти над такой тушей. С пещерным уродом было так же. Усиленный же контроль давал лишь возможность вмешиваться в действия подопечного напрямую, без приказов. Просто активируя способности за него. Разница весьма незначительная, если вообще есть на текущем этапе. Но перспективы развития заклинания под усиление говорили о возможности в будущем контролировать тело кадавра, как свое собственное.

Но главная задача была выполнена. Мой подопечный зарядил кошкой прямо по лицу своему бывшему товарищу, залепив крит на добрую половину здоровья. С учетом того, что половина головы твари оказалась раскурочена, регенерировавший монстр быстро заращивал поврежденное место одним огромным новым ртом в половину черепной коробки.

Не заметив предательства мертвого собрата, другие големы продолжали наступать на нас. Следующий полетевший крюк чуть не размозжил голову Альфи, но не успела она обрадоваться этому, как третий подсек ее под ноги, ловко обмотавшись вокруг бедра и накрепко зацепившись одним из зубцов кошки.

Умница Мероу вовремя переключила внимание на этого гада, отрубая руку уже готовившимся ко встрече с другим големом режущей волной.

— Завеса… Мрака… — прохрипела едва пришедшая в сознание темная, протягивая руку в сторону несущихся тварей.

Бросившись бежать в сторону копейщицы, я призвал облачную ауру, чтобы хоть немного подлечить союзников и просто находясь рядом.

Оберег, регенерация, снежная белизна, касание, контроль.

Страшно подумать, что случилось бы с девушкой, реши голем поиграть с ней, как недавно его собрат с лунной эльфийкой. Оружие врага впилось в плоть копейщицы с такой силой, что так легко она бы точно не сорвалась с цепи. А значит даже статусом «при смерти» уже не отделаешься.

Жаль, во всем этом безумии временем управлять моим големом через контроль не оставалось, и я отдал ему простой приказ бить всех прочих бывших сородичей. Второй, еще более неуклюжий в сравнении с первым, удар, пришелся новому нападавшему в живот, не сумев даже особо замедлить, но вырвав существенный ком плоти и открыв путь наружу внутренностям голема. Вот только последние сохраняли верность хозяину и упорно оказывались покидать уютный живот.

— Бежим! — прокричала Мероу, рискуя обратить на себя внимание нападавших. Сражение походило на сюрреалистическую бойню медленных исполинов с юркими хорьками острозубыми хорьками.

— В сторону! — вторил ей голос Лесата, и я едва успел дернуть за воротник еще приходящую в себя копейщицу.

Послышался удар и в облаке земли и ошметков травы на землю обрушился крюк на цепи нового, здорового и метившего в нас с раненой голема. Вспомнив, как успешно замедляло врага кислотное облако, я посохом потянулся в сторону новой угрозы и приготовился активировать паровую плеть, попутно запуская левую руку в инвентарь за новым флаконом.

Эффективность этого способа борьбы по-прежнему была смешной — монстры стали покрываться лопавшимися волдырями и ошметками терять пласты кожи, но это такие мелочи для ублюдков, которых даже железный крюк в башке не особо смущает…

Зарождавшаяся и совершенствовавшаяся в каждом бою командная работа давала о себе знать. Замедлившийся для выращивания пары новых зрительных органов на месте разорваных кровавых волдырей враг не успел среагировать на вынырнувшего у него перед лицом человека, и искатель принялся уверенно нарезать голову голема в фарш.

И ради разнообразия монстр решил снова нас удивить. Воспользовавшись застреванием меча искателя в собственном лбу, он ловко двинул башкой, лишая Лесата оружия и отшвыривая его в к самому краю острова одним лишь размашистым движением руки.