В ближайшее время я точно ничего не захочу есть. Вид украшенного органами подруги плотоядного плюща до сих пор стоял перед глазами. Равно как и слова девушки: «Потом напомни, преподам пару уроков теории магии». Когда «потом», Рута?
— Спасибо, что держишься, — не оборачиваясь, произнесла Мархи, едва искатель молчаливо доел и решился-таки направиться спать.
— И тебе спасибо. Мы могли потерять больше. — ответил я лидеру отряда. Поддержка ей сейчас не помешает.
Темная кивнула, но дальше разговор не зашел. Я молча сидел, стараясь ни о чем не думать, но мысли все равно лезли в голову вопреки всем моим попыткам остановить внутренний диалог. Еще несколько циклов назад с нами была Рута и мы радовались побегу от нечисти. Сорок второй уровень. Почему именно она? Как такое вообще получилось? Если бы я только оставался с ней все то время, пока она была слаба. Я ведь лекарь. Пытаюсь им быть. Где я ошибся, Ласка?
Знаю, что глупо, но примерно такие мысли я и крутил в голове. По кругу запускал воспоминания боя, поглядывая логи. Это слово силы, активно применяемое многими в отряде, помогало изучить подробное описание любых событий боя с точки зрения чисел. Насколько силен твой враг, как много урона проходит по тушке противника тем или иным заклинанием, а главное — если как следует освоиться в этой системе, можно практически восстановить полную картину боя.
Мир удивителен. Неужели он все это просчитывает и измеряет только для нашего удобства? Он настолько добр или так просто за нами интереснее наблюдать? В любом случае, такая помощь просто неоценима для всех, кто умеет думать и анализировать.
Этот остров был примечателен еще тем, что корни здесь удерживали хорошо сохранившуюся мощеную улочку со ржавой скамейкой и фонариком. Мы оказались тут, спустившись на веревке по корням с островка выше. Тот был обычным для здешних мест комком, покрытым плотоядным плющом. По счастью, тамошний плющ с нами решил просто не связываться.
И вот то, что мы приняли за мертвый лес, оказалось вполне себе ухоженным парком. Хоть и не менее от этого мертвым. Пройдя через небольшие заросли голых деревьев, я вышел на другую мощеную улочку. Она была узкой, словно предназначалась максимум идущим в обнимку парочкам, а через несколько метров, у развилки, находилась уютные детские качели с изящным фонариком. Если бы я умел рисовать, счел бы это за картину идеальной осенней романтики. Жаль, звуковое сопровождение в виде скрипа ржавых петель больно резал чуткие эльфийские уши.
— Следишь за мной? — голос Ранники я не сразу узнал. Слишком хмурым и мрачным он был, словно не ей принадлежал вовсе.
Водная чародейка слабо раскачивалась на ржавых трубках, оставшихся от деревянного сидения. Упираясь ногами в торчащий камень, она вызывала слабое движение качели, больше угадываемое по звуку, нежели движению. На шее радовал глаз новый атрибут — широкий шерстяной шар, укутавший шею девушки от легкой прохлады последнего острова. Глаза Ранки смотрели в одну точку, словно бы у давно почившей рыбешки. Да и воли к жизни в них было примерно столько же.
— Нет, просто решил прогуляться, — честно ответил я.
— Правда? И что, нашел что-то? — в ее словах с большим трудом узнавались вопросительные нотки за потоком апатии.
— Только остатки мертвого плюща. Может, он украл где-то морозное заклинание и сам себя прикончил вместе со всем островом?
— Не знаю, — полуэльфийка безучастно пожала плечами. Моя первая попытка разговорить девушку официально провалена.
— Что с тобой, Ранника? — решился я пойти прямо. — Я же вижу, что с тобой что-то не так.
— Ух ты, с каких это пор твари пустоты стали такими добрыми? Разве ты не хочешь меня сожрать?
Вот так поворот. Она что, в обиде на меня? Но за что? Хотя может, и есть за что. Или просто за то, чем я являюсь. Хотя как раз Рани вполне могла бы догадаться и раньше.
— Пустотники чувствуют эмоции.
— Правда? — повторилась девушка, но на сей раз в ее голосе мелькнула нотка настоящего, а не наигранного интереса.
— Угу. Нас еще называют темными эмпатами. Уже сейчас я читаю почти все негативные чувства. Но в будущем эта способность должна еще развиваться.