Клод, заметив ее странное состояние, тут же перевернул жену на спину и стал целовать ей горло и лизать кожу сбоку шеи. От этого у Сони забегали внутри мурашки, и она вся задергалась, как от щекотки.

Тогда Клод стал мять ее набухающую грудь и кусать соски. Все воспоминания, как и мысли, из головы вылетели. И тогда Клод вошел во влажную, все сжимающуюся в конвульсиях вагину. И его захватило движение внутрь без его усилий. Он застонал и не смог больше себя сдерживать, переходя к бурному движению, которое закончилось незадолго до Сониного удовлетворения.

Виновато поцеловав ее в губы, муж заглянул в глаза любимой.

– Я нажал не на ту «кнопку»? У тебя что-то связано с такой позой? – В голосе Клода звучала плохо скрываемая ревность.

Соня посмотрела ему в глаза и промолчала. И муж допытываться не стал.

Хоть ему и было грустно, что впервые он не угодил Софи в постели. Наткнулся на подводный камень из ее прошлого. Он не хотел о нем знать, поскольку не без оснований предполагал, что ему будет больно. А с детства, когда при занятиях спортивной гимнастикой часто оказывались содранными коленки, он знал, что болячки не надо расчесывать.

Он подтянулся на руках и стал сперва нежно, а потом все глубже и больнее целовать Соню в губы. Они набухли, он стал слегка покусывать нижнюю – она у Сони была пухлой и выгнута сердечком. Соня порывисто задышала. Он навалился на жену всем телом, придавив ее к постели и лишив пространства для маневра.

– Я – компресс на твою душу, девочка моя. Я тебя смягчаю и обеззараживаю, а потом выдавлю из твоих мыслей все и всех.

– Моя мама говорила: где гной – там вскрой.

– Я против радикальной терапии, – серьезно ответил Клод, боясь ее откровенности, – но от моральных травм тоже надо выхаживать. Я готов быть твоей сиделкой. – Он скрасил серьезный разговор шуткой.

– Сиделкой и «лежалкой», – усмехнулась Соня. Она приподнялась и слизнула каплю пота между бровями, похожими на взмах крыльев вверх, очень черных по сравнению с отливающими рыжим каштановыми волосами.

Клод сел на постели и пересадил жену себе на колени. После поцелуев в шею и облизывания верхних позвонков на спине он вошел в нее и стал подкидывать, как ребенка. Пока она не почувствовала, что внутри у нее все будто бы сковалось, завязалось узлом на его «корне» и стало этот стержень омывать. Это смешалось с его горячей благодарностью.

– Ну вот мы опять «слились», – довольный собой, сказал Клод.

Соня откинулась головой к нему на плечо. Внутри у нее что-то летало и щекотало. И внизу живота стало больно.

– Что, – почувствовав перемену, забеспокоился Клод.

– Да так, перестарались мы, наверное. Детишек потеснили.

Клод в панике выскочил из жены и аккуратно положил ее на постель, укрыв по горло простыней.

Соня засмеялась:

– Я же не простыла!

– Просто ты такая красивая, что лучше на тебя не смотреть, чтобы третий раз подряд не беспокоить плоды предыдущих усилий.