– Абстракционизм. Я рисую абстрактные картины.

– Это какие?

– Аллегоричные. Метафизические. Отвлеченные.

Крапчатый череп товарища Минасяна возмущенно заполыхал огнем.

– Фантастические, – выкинул белый флаг Патрик Мовсесович.

– Это когда вместо головы жопа, что ли? – оживился третий секретарь райкома.

– Товарищ Минасян!

– А чего это товарищ Минасян? Можно подумать, это я рисую все шиворот-навыворот! Ладно, фиг с вами, делайте лозунги и транспаранты. Я что-нибудь другое придумаю!

Повезло на скульптуру театральной труппе Дома культуры. Под бдительным оком третьего секретаря режиссер Каспарьян полдня выбирал актеров на роль Рабочего и Колхозницы. Кастинг закончился ближе к ночи. Товарищ Минасян еще какое-то время бесновался в костюмерной, отбирая для актеров подходящие наряды. Пока Рабочий и Колхозница переодевались за ширмой, он скрашивал свое ожидание, как мог. Восторженно цокая языком, щупал гладиаторский костюм Спартака. Нырнул в мантию короля Ричарда, запутался в складках, еле выбрался. Зачем-то перенюхал отчаянно линяющие боа. Исчихался до икоты.

Далее ходил с важным видом вокруг будущей скульптуры, вносил рацпредложения.

– Колхознице сделайте широкую корму, – велел он режиссеру.

– Зачем корму?

– Где это вы видели колхозницу без кормы?

– У Мухиной, – огрызнулся Каспарьян.

– Вот и усовершенствуйте статую Мухиной. И обработайте белой краской!

– Кого обработать краской? Зачем? – испугался режиссер.

– Рабочего и Колхозницу. Чтобы походили на гипсовую статую.

– То есть как это на гипсовую статую? И как вы себе это представляете? Гипсовые статуи будут маршировать во главе колонны?

– Зачем маршировать? – развел руками товарищ Минасян. – Где это видано, чтобы статуи ходили?

«Кто-то из нас определенно сумасшедший. И это явно не я», – решил режиссер Каспарьян. Вслух говорить ничего не стал, побоялся разгневать сановного организатора мероприятия.