— Что? Черт возьми, нет! Боже мой, Пакстон, прикуси свой язык! Я просто не могу смотреть, как кого-то тошнит. Если вижу, на меня тоже находит чувство рвоты. Меня тошнит от сочувствия.

Мой желудок скрутило от мести. Я собиралась блевать.

Я развернулась и начала избавляться от еды. Затем я услышала, как Амелия издала характерный звук, и меня очередной раз вывернуло.

— О боже, — простонала Амелия.

— Просто вернись в грузовик, Амелия, — сказала Пакстон. — Мне тоже сложно сдержаться. Я не хочу избавиться от печенья.

— Не надо! Амелия, нет!

Амелию вырвало, меня следом. Это было похоже на соревнование, кто кого заставит блевать!

— Тебя стошнило на меня! — крикнула Пакстон.

Я обернулась и увидела испачканную рубашку Пакстон. Я зажала рот ладонями и начала смеяться, тогда как Пакстон стояла с выражением отвращения на лице.

— Отвратительно! — крикнула она, осторожно снимая рубашку.

Амелия прислонилась к грузовику, глубоко дыша.

— Мне нужна вода.

Пакстон подошла к кузову грузовика и полезла в холодильник. К счастью, Стид должен был привезти напитки на День благодарения и еще не разгрузил их. Пакстон протянула Амелии воду и сказала:

— О, ради всего святого и доброго, ты даже не беременна, Амелия!

Она схватила воду и начала набирать ее в рот. Пакстон тоже протянула мне бутылку. Я делала маленькие глотки, не желая снова раздражать желудок.

Амелия посмотрела на каждого из нас.

— Мы команда. Тебя тошнит, меня тошнит — нас тошнит! Ура!

— Тебя сильно тошнит по утрам? — спросила меня Пакстон.

— С каждым разом все хуже. И это длится весь день. Меня мутит от каждой мелочи.

— Я никогда не забеременею, — простонала Амелия, забираясь обратно в грузовик.