– А ты? – удивляюсь я.

– Я же не могу тебя утешить. А ты явно нуждаешься в объятиях, Красоточка, – поражает он меня своими словами. А потом… протягивает руку и стирает мою слезинку.

Не знаю, что происходит со мной в этот момент, но я, наверное, впервые за последние десять лет действительно чувствую себя в безопасности. А я-то думала, что за три года, которые прошли со смерти Азима, уже научилась это ощущать. Рядом с семьей и близкими мне ведь ничего не угрожало. Но то, что я почувствовала рядом с Дударовым, было чем-то новым.

– Всё будет хорошо, не плачь больше, – говорит он, и я, моргая, отстраняюсь от него, смущенная своей неправильной реакцией. В голове всплывает его поцелуй, и я вскакиваю с места, обуреваемая паникой.

– Пойду в коридор, – говорю ему и выскакиваю из приемной. Дударов может оказаться слишком опасен для моего душевного равновесия.

Приехавшие после моего звонка Мурад и Алия как могут пытаются меня успокоить. Невестка обнимает меня, шепча слова утешения.

Брат пытается перевести найденного малыша в частную клинику, но тут приходит Дударов и говорит о том, что делать этого нельзя. Врач категорически против.

– И что же нам делать? – смотрю я на него с надеждой. Мне почему-то кажется, что он обязательно найдет выход.

– Ждать. Это всё, что нам остается, – выглядя разбитым, говорит Шамиль. На мужчину произошедшее действует не меньше, чем на меня. Я вижу, что он тоже в шоке и ему, так же как и мне, страшно. – Поезжайте домой. Я останусь до утра.

– Нет! – тут же протестую я. – Я с ума сойду от неизвестности!

– Хади, он прав. Твое присутствие ничем не поможет. Утром мы вернемся, – говорит брат. По выражению его лица вижу, что протестовать бесполезно, и понуро киваю.

Смотрю на Дударова и прошу:

– Пожалуйста, позвони мне, если что-то…

– Ничего не случится, – уверенно говорит он, перебивая меня.

Я киваю и позволяю брату увести себя.

Дома под строгим надзором мамы с трудом впихиваю в себя ужин.

– Не понимаю, о чем думают люди, поступающие таким образом, – вздыхает она после моего рассказа. – Нагуляли, а потом избавились…

– Даже если нагуляли, зачем поступать так жестоко?! Неужели нельзя было отдать в приют? Или оставить у кого-нибудь на пороге… – всхлипывает невестка.

Мурад поднялся к детям, так что мы спокойно обсуждаем подобные темы.

– Ну-ну, дорогая, не нервничай. Молочко пропадет, – обнимает ее мама, притягивая к себе.