– Дайте его сюда, – подала голос Улья. – Идите, отдыхайте, я успокою. Покажите, куда нам идти?
Улья взяла руки и пошла вслед за молоденькой горничной. Вскоре холл опустел, остались только мы с Рэем.
– Я, наверное, тоже пойду, – тихо сказала я, глядя на мужчину. – Завтра будет сложный день.
– Да, конечно, – кивнул герцог, отводя взгляд. – Тебя проводить?
– Нет, не нужно. Я помню, куда идти.
В покоях я стянула с себя безвозвратно испорченное платье, посмотрела на себя, лохматую, в зеркало, и грустно рассмеялась.
– Что, Машка, хотела как Золушка? Бал, принц,волшебство? Забыла,что в полночь карета превращается в тыкву?
смахнув слёзы, побрела в ванную, перешагнув через кучку тряпья, некогда бывшую красивой одеждой. В ванной я очень долго тёрла кожу мочалкой, мне казалось, что я всё ещё чувствую тошнотворный запах гари. Поняв,что всё это мне только чудится, вытерлась насухо и завернулась в белый. пушистый халат. Спустя пару минут, я уже была под одеялом, скинув халат на пол и оставшись обнаженной.
Я думала, что ещё долго не смогу уснуть, но стоило голове коснуться подушки, как я уплыла в сновидения.
И это были кошмары… Лада,кричащая, что будет с мужем, тело Лисы с перерезанным горлом, плачущий Дирик и осыпающийся пеплом приют.
Проснулась от своего крика, резко села, уткнувшись во что-то. Едва не завизжала, резко открывая глаза.
– Тише, это я, – шепнул Рэймон. – Ты плакала, я зашел проверить, всё ли у тебя хорошо. Прости, что без стука, просто…
– Мне страшно, – всхлипнула я, судорожно хватаясь за воротник рубашки. Не обращая внимания на наготу, я плакала на плече мужчины, а он обнимал, вырисовывая на обнаженной спине узоры.
Не знаю, как это случилось. Но в какой-то момент слёзы высохли, из груди перестали рваться рыдания, а губы Рэймона нашли мои. Нежный поцелуй успокаивал и дарил надежду, но…
Нам не хватило терпения остановиться. Романтичный настрой на балу, стресс, страх за близких и страх смерти. Всё это смешалось в сногсшибательный коктейль.
Не было слов, или же тихих вопросов “А согласна ли ты?” “А готов ли ты?”.
Только иступляющие поцелуи, разжигающие страсть. Одежда Рэя полетела на пол. Туда, где валялось платье. Мы не могли надышаться друг другом, наши руки словно жили своей жизнью, изучая, исследуя.
Короткая вспышка боли, и я с удивлением отстранилась, осознавая, что произошло. Неужели?
Но поразмыслить на эту тему Рэймон не дал, увлекая поцелуями и движениями дальше, к вершине наслаждения.
Лёжа в объятьях Рэя, я тихо сказала