А вот этого позволить я не могла.
– Стой, – громко сказала, выставляя ладонь вперёд. – Пусть говорит, я дозволяю.
– Госпожа, умоляю! – голос сорвался, а плечи девушки затряслись от безудержных рыданий. – Ради нас Валдан и Ронт красть посмели, ради сыночка, моего и Ронта! Ваша светлость, не губи кормильца! Дирик совсем плох, силы ему нужны.
– Ничего не понимаю, – нахмурившись, пробормотала, а потом обратилась к воришкам. – Кто из вас Ронт? Расскажи, почему посмел воровать, и кто эта девушка.
Мужчина, который не сводил взгляда с девушки, поднял голову и посмотрел на меня. Немного подумав, негромко сказал:
– Я Ронт, а это Лада, супружница моя. От горя она обезумела, не слушайте её.
– Нет! – крикнула девушка, оборачиваясь на мужа. – Что ты такое говоришь? Не смей!
– Возвращайся к Дирику! Не смей ослушаться! – крикнул мужчина и тут же повернулся ко мне. – Я виновен, Ваша Светлость, и понесу наказание! Только Ладу отпустите с миром, пусть будет такова последняя просьба перед казнью.
– И всё же я бы хотела услышать подробнее, что здесь происходит! – рявкнула, теряя терпение. – Объясните мне кто-нибудь, немедленно!
– Да нечего объяснять! – послышался из толпы.
Я посмотрела в сторону голоса и с некоторой долей умиления увидела старенькую бабулю. По всему её виду было понятно, что пиетета она ко мне не испытывает. Да вообще ни к кому не испытывает. Тот возраст, когда уже ничего не страшно, а опыт прожитых лет позволяет принять верное решение.
– Тогда расскажи ты, – переборов себя, приказала я. Не привыкла я людей на много старше себя на ты звать.
– Сын ихней, Дирик, захворал намедни. В лихорадке мучается уже который день. А дела у Лидки и Ронта плохо идут, проклятые разбойники скотину перебили, а урожай в этом году неважный у всех. Ну вот и нечем мальца кормить, а сил-то ему надо брать где-то. Вот Ронт и пошёл красть, а Валдан, товарищ значит-ца, помочь пошел. Не знали они, что у госпожи воруют. Да и не знал никто.
– Ясно, – криво усмехнувшись, горько сказала я. – А знали ли вы, что в поместье том приют сиротский? Знали! Значит у госпожи красть нельзя, а у сирот можно? Понимаю ваше горе, и страх за ребёнка понимаю. Но не понимаю, как у детей безродных украсть можно. Ну? Что скажете?
Я зло посмотрела на коленопреклоненных мужчин.
– Так на приют из казны руны выделяют, – впервые подал голос второй мужчина, Валдан. – А деревням никто не помогает, только налоги и подати собирают.
Было отчётливо видно, как злится мужчина. Застарелая обида изливалась желчью.
– А знаете ли вы, что за кражу у короля также положена казнь? – поинтересовался Кейр, до этого молча наблюдавший за представлением.
Мужчины промолчали, а мне до жути надоело это представление.
– Кейр, этих двоих в приют, закрыть в сарае, – тихо сказала, отступая от оговоренного плана.